системе Ridero
«Являет каждому искусство…»
Являет каждому искусство
На выбор множество дорог,
Преобразует в образ чувства
Племен, народов и эпох;
И приобщая к откровенью,
Приподымает до высот
Интуитивного прозренья,
И вводит мудрость в обиход.
Пока себя как сущность числю,
И вдохновляюсь на труды,
Спешу я поделиться мыслью
И воплотить свои мечты.
«Давай определим стремленья…»
Давай определим стремленья,
Не будем гнать наперекор
Душевным чувственным теченьям
Наш откровенный разговор.
Пусть он сомнения развеет,
Как ветер утренний туман,
И станет на душе светлее,
И честность превзойдет обман.
Пусть каждый высветится ролью,
В которую всю жизнь вложил,
И пусть предел терпенья болью
Нам просигналит с наших жил.
«После хлестких махов веника…»
После хлестких махов веника
И паров стоградусных
Любят жизни «академики»
Эль с икоркой паюсной.
А кому-то с рыбкой вяленой
Блажь и удовольствие,
Восседает он распаренный
На плацу спокойствия.
Но, однако, квас бочоночный
С нежною прохладою
Здоровее блажи пробочной.
За него я ратую.
«Торжествует дух весенний…»
Торжествует дух весенний,
На дворе распутица.
Если пробил час везений,
Тяжба позабудется.
Не годится зимней грусти
Нынче амуниция,
Обсуждает планы кустик
С резвою синицею.
Что же будет с настоящим?
Мир в преображении.
Не угнаться за летящим
С ветхим снаряжением.
«О, нет, не блажью Герострата…»
О, нет, не блажью Герострата
неукротимая весна
воинственно вдохновлена,
круша ледовые преграды.
Как новой светлой
жизни гимны,
новорожденных
слышен
крик…
Мир созерцал мадонны лик,
в любви прекрасной и взаимной.
Снег раскрывал
следы
событий
минувшей зимней суеты;
опять соседские коты
в драчливой закипели прыти.
Мир стал похож на дом игорный;
переполняя
солнцем
дни,
добрался март до головни
печной
обугленной и черной.
Стремилась в небо сизость дыма
И с серостью роднилась туч;
Пора весны боготворима,
Ручьев речитативы с круч.
И был наитию понятен
Поленьев пламенный язык,
Я к вихрю огненных объятий
Душой холодною приник.
Под звук мелодии органной,
Камин восторженно сиял,
И лился свет теплом желанным,
И грез виденья оживлял.
«Я вас любил и чувствую доныне…»
Я вас любил и чувствую доныне
Моей любви стремления чисты!
Лишь вам, моей единственной богине,
Я посвящал заветные мечты.
Я вас любил не только в настоящем,
Но и в грядущей жизни миражах.
В тех чудных снах вы виделись все чаще,
И согревал нас дружества очаг.
Мне помнятся и магия красы,
И чувств неповторимое движенье,
Веселья неподдельные часы,
И упований горькое крушенье.
Я вас ценил за прямоту и ум,
За вашу
