бушуют внутри Косты. Почему? Ведь вопрос простецкий, несложный. А как его попёрло?! Он же утверждал, что в этот период не жил со Светланой, так во всяком случае написано в следственном «деле».
На лице Константина нарисовалось разочарование:
– Если я скажу, что в этот период не жил дома, вас это не удовлетворит?
Михаил согласно кивнул:
– Меня мало интересует, жили вы или нет. Меня интересуют ваши человеческие взаимоотношения.
– Взаимоотношения? – Тодуа задумался, – они были короткими по времени: раз в неделю, взаимообмен чистого белья на продукты – вот все наши взаимоотношения. Я вернулся из-за границы не совсем здоровым и предпочёл покой своих апартаментов. Питался в ресторане. Здесь недалеко есть местечко с хорошей кухней, стирался дома. Вернее, Светлана стирала мне бельё. Она была затворницей и не любила выходить, продукты и некоторую сумму привозил ей я.
– Она в это время не работала?
– Она никогда не работала, – отчеканил Константин, – я достаточно обеспечивал семью. Моя жена была обеспечена всем необходимым и даже более чем.
Исайчев нехотя открыл папку и не спеша вытащил лист бумаги, протянул его Константину:
– Это справка с места работы вашей жены. Она служила горничной в ведомственной железнодорожной гостинице. Приблизительный период – год
до вашего отъезда на лечение.
Тодуа с силой откинулся на спинку дивана, его лицо приобрело красноватый оттенок.
«А вот и запах страха, – подумал Исайчев, – чистый адреналин и гулкое сердцебиение. Прямо из рубашки выскакивает мужик!»
Константин встал, переместился в рабочее кресло, нажал кнопку вызова секретаря. Дверь едва начала отворяться, а Коста уже крикнул:
– Коньяк! – и вопрошающе взглянул на Исайчева.
– Я пас! – ответил Михаил.
Выпив подряд две рюмки коньяку, Тодуа выплеснулся:
– Медуза! Она медуза. Не ухватишь, так между пальцев и вытекала. Получается, я ничего о ней не знал! Думал, что она общается только со своими школьными подружками. А она в социуме шлялась, вероятно, и обо мне разговоры вела… Вы хотели услышать о наших взаимоотношениях правду? – Константин выпил ещё рюмку коньяка, – Не было у нас никаких отношений после рождения последнего сына. Неинтересна она была мне. Разводиться собирался! Мешал статус кандидата в Федеральное собрание. Моё участие в кампании исключало развод. Да! Выборы были важнее. Избирался и, если бы не болезнь избрался наверняка, но… – Тодуа развёл руки в разные стороны, – тогда, видимо, судьба решила вильнуть хвостом. Пробую сейчас.
– Получается?
– Вроде…
Михаил поднялся с дивана, подошёл к окну. Дом, в котором размещался офис Тодуа имел небольшой палисадник. Исайчева поразила чистота и продуманность
