огнем, Всевидящее Око смотрело строго и властно, сияние камней слепило глаза. Страницы стали быстро переворачиваться, а потом книга раскрылась, и я начала внимательно всматриваться в приобретающие форму контуры.
Как на экране телевизора передо мной появилась маленькая девочка с вьющимися светлыми волосами, бегущая по безлюдному пляжу.
– Па-а-а-а-па, подожди! – Смеясь, она догоняла отца. – Подожди меня! – И махала одновременно двумя руками.
Улыбающийся отец посадил подбежавшую дочь на плечи и зашагал вдоль пляжа, с легкостью неся свою драгоценную ношу.
– Мирьям, тебе не холодно? – спросил он.
– Нет, я еще хочу погулять, папа, – капризно настаивал ребенок.
– Ну, как хочешь. Пойдем тогда к машине, заберем твой велосипед.
Я помнила тот момент. Мне было примерно пять лет, когда мы с отцом вдвоем отправились на прогулку. Стоял ноябрь, людей на набережной почти не было, и, громко крича, я каталась на велосипеде по асфальту.
Страницы вновь зашуршали, и возник следующий эпизод из моей жизни.
Я, уже немного старше, рисую с мамой картину. Вернее, она рисует, а я, вся по уши в краске, стараюсь ей подражать. Мне нравилось бывать с ней в мастерской, у меня имелся свой угол и свои аксессуары. За работой она всегда рассказывала какие-нибудь истории, и мы хорошо проводили время вместе.
А вот и Рождество. Папа старается быть настоящим Пер Ноэлем, но я, узнав его туфли, спрашиваю:
– Пер Ноэль, зачем ты папины туфли взял? У тебя что, своих нет?
Растерявшись, он отвечает:
– Я взял, потому что обошел многих детей, и мои старые туфли совершенно стерлись. Ты не обижаешься?
– Нет, – говорю я.
Тогда его ответ показался мне правдоподобным. Я, увлеченная подарками, даже не заметила, что папы нет среди приглашенных на праздник.
Видения исчезли на некоторое время, а потом возникла я теперешняя. Я смотрела на себя со стороны и заметила, что девочка-хохотушка превратилась в задумчивого подростка с печатью тоски на лице. Я редко улыбалась, мои большие зеленые глаза были всегда наполнены грустью и слезами.
Передо мной появился Тони.
– Мирьям, забудь о мести. Мне хорошо там, где я сейчас, – тихо сказал он. – Я знаю, что тебе тяжело, ведь я скончался практически на твоих руках. Но после смерти я попал в другой, лучший, мир. У меня судьба такая, Мирьям. Я с этим смирился, и ты должна сделать то же самое.
– Тони, – заплакала я, – я не смогу смириться с этим, не смогу…
Натали явилась предо мной и стала просить не звать смерть. Другие незнакомые люди чередой проходили перед глазами и умоляли меня изменить решение.
– Пусть те, кто охраняет Тони, просят возмездия за его смерть. Сама не проси, – говорили они.
Ничего не сказав, я отвернулась.
– Будешь ли ты снова призывать Ангела Смерти? – спросил
