десять минут поезд остановился, двери открылись в очередной стеклянный лифт, ярко освещенный, но окруженный мраком подземного пути. Кара зашла в него, и он ту же секунду отправился вверх. Буквально несколько секунд он двигался, а затем открылся в доме.
Кара вышла из лифта. Комната была вся в спокойных тонах, полы были из темного дерева, а стены – из светлого. Три дивана, обшитые хлопковой тканью, стояли у каменного камина и мягкого большого ковра. Кара вышла на улицу через очередные стеклянные двери, которые открывались руками.
Участок был прекрасен, но напоминал дальнюю деревню: плодовые деревья, грядки, пруд, теплицы. Из-за дерева вышла темнокожая девушка с длинными объемными кудрявыми волосами. Ее темные глаза светились от радости. Она была одета в широкие разноцветные штаны, которые простые люди называют «шаровары», а людей носящих их считают кришнаитами. Ее естественно большие губы расплылись в улыбке, оголив не белоснежно белые зубы, но сияющие из-за контраста с кожей. Она протянула руку для пожатия.
– Меня зовут Наоми Карсону. Рада познакомиться с тобой, Кара, Джошуа рассказал о вашей встрече и о тебе, он говорил, что ты придешь. Все мы приходим. Здесь тебе будет лучше, чем где-либо еще. Мы лечимся, вспоминаем, познаем этот мир. Звучит глупо, но оно так и есть. Тебе здесь понравится.
– Я надеюсь, что все это правда.
– Я не помнила, как выглядела моя мать. В прошлом месяце я ездила к ней в Руанду.
– Почему ты не осталась там? – спросила Кара, пока они все еще шли по участку.
– Я могла, но я не долечилась, да и я не особо умею контролировать свои силы, а мы все здесь опасны.
– Поэтому нас здесь и собирают? Потому что мы опасны?
– Именно, разве не контролируемые порывы тока на два километра не опасны? Разве не опасен человек, вызывающий взрывы?
– Ну да, конечно. Когда у меня появились металлические руки, я сама испугалась.
– Ну вот видишь. А представь, как напугались мои родители и сестры, когда я во сне взорвала свою комнату, а сама осталась жива. Но стекло мне попало в живот, теперь там шрам, – Наоми подняла футболку. Под ребрами у нее был длинный шрам. – Поэтому я вернулась.
– Когда я пойму принцип лечения, я вернусь в обычную жизнь, и буду лечить себя сама. Исцелю других без этого места.
– Основным принципом является лекарство. Поэтому тебе придется оставаться здесь до окончания лечения.
– И сколько это займет?
– В зависимости от своей силы, от количества потерянной памяти.
– А сколько ты здесь уже?
– Я здесь уже четыре года. А впереди еще много лет прекрасной жизни.
– И что мы будем должны за все эти годы прекрасной жизни?
– Ну, мы все помогаем, чем можем. Я выращиваю фрукты на продажу, овощи, другие злаки, иные служат на развитие науки. А некоторые занимаются охраной порядка по всему миру. Хочешь растить фрукты и овощи со мной? Это спокойная и безопасная работа.
– Ну, думаю, она мне понравится.
