промолчал, отвернув голову.
– Ты был на учебном вылете, не так ли?
– Да, мсье.
– Где именно ты встретился с Фрицем?
При этом он сделал предостерегающий жест в сторону Алена, словно давая понять, что тому еще рано вступать в беседу. Он и в самом деле уже собирался заявить, что впервые видит этого агрессивного кадета.
– На одиннадцатой, – ответил наконец летун.
“Почему он отвечает так неохотно, будто в чем-то виноват? – недоумевал Берг, наблюдая за страданиями врага. – Он же должен выдать все, что про меня знает! И про стрелу тоже”.
– Возле родильного дома, я полагаю?
– Не совсем…
– Рассказывай по порядку, – приказал Павлик.
– Мы с Витором тренировались в боевых условиях. Я подстрелил… объект и приступил к изъятию, а этот гад напал на меня и отнял стрелу. Жертва, конечно, тут же смылась за домами, и он тоже, вместе со стрелой…
“Про удар в челюсть умалчивает”, – злорадно подумал Берг. Внутри него все будто замерло, лишь мозг продолжал фиксировать слова Макса. Он уже представлял свое поведение, а потому совершенно успокоился и даже слегка улыбался, протирая слюнявым пальцем окровавленное лицо.
– …Это было вчера. А сегодня на арене я заметил потасовку на западной трибуне и полетел припугнуть толпу. Оказалось, что этот тип успел где-то переодеться и украсть черную кепку у гражданина. Он пытался скрыться, но я поймал его плетью… А сейчас опять в сером халате.
Чем больше Макс говорил, чем неувереннее становилась его речь: кажется, он и сам стал понимать, что его история выглядит слишком невероятно. От этого он разозлился еще больше, сжал кулаки и побледнел, подавшись к Алену, но наткнулся на суровый жест Павлика.
– Что же, – сказал смотритель. – Если все так и было, – напирая на эти слова, проговорил он, – тебе следует сегодня же составить доклад на имя Наместника, и в нем описать и свою охоту на одного новорожденного, – а она запрещена, если ты помнишь, – и поражение от другого новорожденного, и утрату стрелы. Ну и, конечно, сегодняшнее безобразное нападение на молодого кадета. Думаю, что твой доклад заинтересует его своей необычностью и яркими деталями. Не так ли?
Макс молчал, так сильно сжав зубы, что они явственно похрустывали у него во рту.
– Ну? – повторил Павлик.
– Я ошибся, сударь, ничего этого не было, – глухо произнес летун. – Я действительно потерял стрелу, но приложу все силы для ее отыскания. Я примерно знаю, в каком районе ее обронил.
Несколько секунд было так тихо, что Берг слышал только шум своего дыхания сквозь разбитый нос.
– Ну вот и славно, – легко согласился Павлик. – Искать будешь в свободное от занятий время, разумеется. Осталось только спросить нашего нового товарища, что он думает об услышанном. Вдруг все здесь рассказанное – правда. А?
Он тепло взирал на Берга, но тот почему-то знал, что при малейшем
