Святослав поднялся со стула и… правда выполнил обозначенное. Банально сдвинул всё, что было на деревянной поверхности, в сторону, положив меня на неё.
Скулы коснулся ещё один поцелуй. Совсем невесомый. Вместе с тем мужские ладони ласково провели по внутренней стороне бёдер.
– Хочу, чтобы ты раздвинула свои ножки для меня так широко, как только сможешь.
Дыхание окончательно сбилось. Да что уж там я вовсе о нём забыла, как и о многом другом, зачарованная этим хриплым голосом, сизым взглядом и откровенным заявлением, наряду с жаром мужских ладоней, до предела разводящих мои согнутые в коленях ноги в стороны.
– Хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза, когда я буду входить в тебя.
И я смотрела. Неотрывно. Не мигая. Всё то время, пока он, выпрямившись, стаскивал с себя футболку, а затем неспешно расстёгивал и приспускал джинсы. Даже тогда я продолжала смотреть. Всё так же неотрывно. Любуясь им. Его накаченным телом и загорелой кожей. Следила за тем, как темнеет небо в его глазах из-за расширенных зрачков. Как напрягается живот, пока он надевает презерватив. Невольно облизала губы, глядя на немалых размеров мужское достоинство, которое доставляло мне море удовольствия весь прошлый день и часть ночи. Лишь раз прикрыла на мгновение веки, пока он мучительно медленно погружался в меня. Замер всего на секунду.
– Ну же, Ника. Хочу слышать тебя, – произнёс фактически приказом. – Не только ощущать, какая ты тугая, узкая и горячая, готовая для меня.
Боже, это что-то невероятное!
Что он делает со мной одним своим голосом?
Словно в патоку кровь обращает.
Святослав резко вышел. Снова вторгся. Грубо. Глубоко. Пронзающе. До протяжного стона с моей стороны. И шумного выдоха – с его.
– Свет…
– Громче, звёздочка. Ещё громче!
Властный непримиримый тон вынуждает подчиняться. И в следующий миг я действительно вскрикиваю, прогибаясь глубже в спине из-за прошивающего тело наслаждения от очередного резкого и глубокого толчка. Ладони до боли цепляются за край стола. И я уже сама шире развожу ноги в стремлении получить ещё больше наслаждения, чем есть. Мне мало. Это я теперь точно знаю. Как и то, что только один-единственный мужчина способен дать мне то, чего я так сильно желаю сейчас. Настолько, что уже не важно, насколько моё поведение, возможно, аморально. Лишь бы то продолжалось вечно. А сияющие звёзды внутри меня пылали ярче, закручиваясь в тугую спираль, собираясь воедино, чтобы по итогу взорваться сверхновой.
Ударная волна подхватила, закружила, разметала меня на бесконечное множество осколков. Нет меня. Не собрать уже воедино. И лишь тихий голос, как якорь в этой бесконечности, наполненной моим особенно громким вскриком, не даёт пропасть в этих невероятно приятных ощущениях, вынуждая вернуться к свету. Моему Свету.
– Хорошая моя…
Меня подняли на руки, прижали к себе крепко-крепко и понесли. Я даже не удивилась тому, что, пока я вновь барахталась в своих эмоциях,
