собой даже неприятные вещи для нынешнего правительство. Причин для этого больше чем достаточно, потому как цены на товары повышаются, а зарплата нет. Только откровенной агитации против Советской власти не замечал я, ибо мы по-прежнему верим, что мы строим лучшую в мире страну без поработителей и капиталистов. На этом наша встреча закончилась. Он в конце сказал, что бы я никому не рассказывал о нашей встрече и на будущее записывал бы все, что люди говорят между собой.
Со сложными чувствами я выходил из этого дома. Строим новое общество, а методы вводим царской охранки.
3 января 1933 года.
Пасмурная погода в Новый год очень непривычен для Москвы. Положение в стране почти военное. Введена паспортная система, за воровство нескольких килограмм могут даже расстрелять, за прогул увольняют с работы, а это практически смерть, ибо лишаешься карточки, а в магазине ничего практически нет. В ВУЗах обязательная военная подготовка, цены растут вверх, а зарплата не увеличивается, а наоборот падает. Если положение не улучшится в ближайшее время, то следует ожидать какого-то взрыва, бунта против власти.
14 января 1933 года.
Я впервые был в ресторане. Дело в том, что наше предприятие успешно закончило задание первой пятилетки, и руководство цеха приняло решение отметить этот успех в ресторана. Были руководители цеха и несколько передовых рабочих. Было хорошо. Удивительно, на улице почти, что голод, а в ресторане изобилие и полным-полно народа. Целый вечер играл оркестр, пела одна красивая певица. Давненько мне привлекали огни ресторана, но средства не позволяли. Живут же люди, которые могут позволить себе посещать такие заведения. Было немало военных, особенно, летчиков. Видно, правду говорят, что у них хорошие зарплаты.
23 января 1933 года.
Ходили на лыжах с Ирой в Сокольники. Снега еще немного, но снег хороший, и идти было хорошо. Часа три мы с ней походили. Снова говорили о нашем будущем. Ира не поддерживает меня и мне обидно, что она не понимает меня, что я ж для неё стараюсь. Тем более, разве можно заводить семью в нынешнее время. А вдруг ещё дети пойдут, тогда прощай все мечты. Расстались мы холодно. Мне тяжело, так как я люблю по-настоящему, и она для меня самый лучший человек, и всё для неё готов сделать и сделаю. Но она вот не понимает.
17 февраля 1933 года.
Был в милиции, пришла повестка. Я даже не мог предположить по какому поводу я должен придти туда. Оказалось, там открыли дело на руководство цеха за растрату государственных денег, которые оно потратило на ресторан. А поскольку и я там был, то и мне выдвинули обвинение в причастности. Я оправдывался тем, что не знал, на какие деньги мы гуляли в ресторане. Но мне никто не верил. Меня обвиняли, почти, что в измене родины, соответственно, и наказание от нескольких лет до расстрела. Пока что меня отпустили, пока идет следствие. Я вышел оттуда ошарашенный. Не знал что делать, что предпринять, к кому обратится за помощью.
21 февраля 1933 года.
Я
