хорошим вечером.
Они вышли к Тверскому бульвару, самому старому и протяжённому на Бульварном кольце. Анастасия показала ей дом Герцена и музей актрисы Ермоловой, памятник Есенину и симпатичный особняк Екатерины Дашковой. Сколько всего знает эта совсем юная девушка, которая любит свой город, интересуется его историей. И Надежда влюблялась в Москву всё больше и больше, этот замечательный город, известный всему миру, принял её, такую, какая она есть, неидеальную, невезучую, смешную в своей провинциальности.
Безжизненные листья под ногами, начавшийся дождь, затянувший мелкой сеткой ряды знаменитых зданий, начали представлять угрозу для приподнятого настроения подруг. Прижавшись друг к другу под единственным зонтиком, они стали высматривать свободное такси. Повезло почти сразу, наверное, день такой особенный. И вот Надежда уже запрыгнула на заднее сиденье машины, закрыла усталые глаза. Мысли текли ленивые, неторопливые, простые. Она думала о прошедшем дне. Чудесном дне. И дай бог, чтобы таких невероятных дней было как можно больше в её новой московской жизни.
* * *
Укутанный в мохнатый плед, Андрей сидел на застеклённом балконе маминой квартиры с ноутбуком на коленях. Утро встречало его неярким осенним солнцем, полузакрытым рваными облаками. Погода не радовала, но сейчас ему всё равно. Уже который день он изучает сайты разных издательств, присматривается, принюхивается к задуманному им делу, которое нравится ему всё больше и больше. Да что там, идея издания собственного спортивного журнала завлекла парня не на шутку. Правда, нужных знаний у него нет, но есть огромное желание работать, а это уже кое-что. Половина успеха.
Конечно, без специальных знаний он и шагу не сделает. Дилетантом Андрей быть не хотел, так успеха не добьешься. Но курсов журналистики, издательского дела пока не нашлось. Выручила бы стажировка, практика, чтоб с головой окунуться в повседневную жизнь небольшого издательства.
Ольга, уже одетая к выходу, с тарелкой обожаемой Андреем дыни, вошла на балкон. Белое пальто, чёрные сумка и перчатки, выглядит на миллион. Красавица у него мама, не берут её годы, берегут.
– А у меня мама есть, что не можно глаз отвесть, – Андрей, в порыве чувств, прижался щекой к её рукаву.
– Сын… – она поцеловала его в макушку. – Как продвигается идея с журналом?
– Продвигается, но пока только в моих мыслях.
– Всё получится, всё обязательно получится!
– Мне бы твою уверенность, – оттолкнувшись здоровой ногой, он качнулся взад-вперёд в кресле-качалке.
– А ты верь… Всегда! Даже если… Знаешь, сколько этих «даже если» в жизни ещё будет? Преодолеешь – крепче станешь. Всё, я ушла.
Опять один. Это вечное одиночество начитает тяготить. Андрей задумался, глядя на отцветающие астры и петуньи в мамином балконном саду. Радующие глаз, разноцветные и весёлые, они говорили об ушедшем лете ярким языком красок.
Нет,
