под её напором.
Хватит. Выключаю воду. Полотенце как стальная щётка. Причиняет коже боль, колет, режет, дерёт. Я устал. Теперь бы снова лечь спать. Но, к сожалению, меня ждёт служба.
6
Когда я себя чувствовал хорошо в последний раз? Я отлично помню, когда. И где. Планета Кинос, девять лет назад. Тогда, после известных событий, я был несколько дезориентирован. Или сбит с толку. Или потерял чувство реальности. Можно назвать по-разному, но суть остаётся одной. Мне вдруг стало тяжело жить, из ниоткуда взялась тоска, и я сам не мог разобрать, в чём причина. Один мой знакомый однажды сказал: «Если человек в свои тридцать лет ещё не был на приёме у психоаналитика, значит, ему пора к психоаналитику». На тот момент я ещё не был. Видимо, было пора.
На Кинос я прибыл не в лучшей форме. К тому же начальству моему уже было доложено, что я «засветился», и мне грозил в лучшем случае перевод в ыкс-майоры, а в худшем – списание на покой. И вот я прибываю на Кинос. Задание длительное, с внедрением. Я ещё достаточно молод, но опыт уже приличный, хотя самонадеянность всё-таки никуда не делась.
Если не вникать в подробности, я должен был раскрыть заговор. Тогда бурлило везде. Никто не понимал, что происходит в разваливающейся Империи, которая проиграла войну. Некоторые считали, что понимают. А кое-кто даже считал, что знает, что делать. Очень многие миссии тогда заключались в том, чтобы выявлять сепаратистов или заговорщиков. И на этот раз – выявить всех участников, собрать доказательства. Нетипичное задание для меня, не очень приятное. Но я взялся за него с энтузиазмом. Данные были переданы в штаб. Мои люди были посланы заметать следы, и через несколько часов мы должны были улететь.
Я же расслабился. В кафе играла музыка. Странная, какую любят на Киносе. Мелодичная, но при этом режущая ухо за счёт дребезжащих сэмплов. Меняющая громкость в самый неожиданный момент. Я сидел за столиком, один, допивая чай, и ждал счёта. Всё ещё мысленно наслаждался вкусами поглощённых изысканных блюд. В кафе царил полумрак, людей было мало, а про другие нации и вовсе говорить нечего – на Киносе чужаков никогда не любили.
Я осторожно, будто боялся шуметь, поставил опустошённую чашку на блюдце и оглянулся в поисках официанта, а когда снова посмотрел вперёд, увидел напротив себя человека. Объёмная курчавая чёрная шевелюра делала его голову огромной, непропорциональной, хотя сам он был ниже меня. Я знал его. Он был одним из тех, на кого я недавно отправил донос. Главным организатором заговора. Нечи Ваиду.
– Вы позволите к вам присоединиться? – спросил он, улыбнулся нервно, а глаза с вертикальными зрачками-щёлочками стрельнули в меня и снова устремились вдаль.
– Да я уже закончил, – ответил я.
– Я знаю, – сказал Ваиду. – Я много времени не займу. У вас же, майор, есть пара часов, которые некуда деть перед отлётом.
Я вздохнул. Наследили мы, значит. Впрочем, я готов был выслушать его. Может,
