тяжелой и физически, и морально.
А именно – с разносторонним ассистированием немцам в массовом, конвейерном убийстве сотен и сотен тысяч других евреев и неевреев в газовых камерах, в кремации их трупов и в утилизации их пепла, золотых зубов и женских волос.
Это была совершенно особая команда, почти сплошь состоящая из заключенных евреев и обслуживавшая весь этот конвейер смерти – почти от самого начала и до самого конца. Это они, члены «зондеркоммандо», надевали противогазы и извлекали трупы из газовен, сбрасывали их в костры или загружали в муфели крематориев, ворошили и хоронили их пепел, бренный пепел сотен тысяч людей, убитых на этой фабрике смерти.
Эта подсобная деятельность могла быть самой разнообразной. Так, чрезвычайно желательным для СС было спокойное состояние и поведение жертв перед их умерщвлением. Поэтому к технологии убийства и к обязанностям членов зондеркоммандо относились и успокоительные мероприятия, или, как сказали бы сейчас, операции прикрытия, – для чего и привлекались зондеркоммандовцы, как «свои»[116].
Но так было не всегда. Функционал, численность – и даже национальный состав! – соответствующих «бригад особого назначения» варьировал и видоизменялся во времени.
Самая первая «зондеркоммандо» действовала на крематории I в Аушвице-1: она состояла наполовину из поляков, имела дело только с трупами и справедливо именовалась «крематориумскоммандо» (Krematoriumskommando). Те, кого использовали на импровизированных бункер-газовнях и массовых могилах, именовались командами по очистке и захоронению (Räumungs- und Begrabungskommando), а те, кого заставляли разрывать братские могилы и сжигать останки в огненных ямах, так и назывались командами по эксгумации и сжиганию (Exhumierungs- und Verbrennungskommando).
С марта 1943 года вернулся термин «крематориумскоммандо», причем росло число самих таких команд – по мере пуска в строй все новых крематориев[117].
И, наконец, самая последняя дефиниционная новация – команда по обрушению крематориев (Abbruchkommando Krematorium).
Номинально все это преемственные разновидности различных «арбайтскоммандо». И хотя в официальном документообороте Аушвица-Биркенау термин «зондеркоммандо» тоже встречается (начиная с декабря 1942 года), но скорее как метафора и эвфемизм, как лингвистическая «операция прикрытия», но еще и как собирательный термин для описанного разнообразия. Именно поэтому шире всего он привился в лагерном обиходе, прочно обосновавшись в лексиконе как эсэсовцев, так и узников.
Образцовая фабрика смерти
«Операцией прикрытия» было и употребление символики Красного Креста. Именно красный крест красовался на так называемых «санкарах» – легковых санитарных машинах, на которых на каждую операцию приезжали и уезжали дежурный врач и эсэсовцы-палачи. Красные кресты были нашиты или намалеваны краской и на синих шапках у членов «зондеркоммандо» – их спецодеждой были не казенные полосатые робы, а самая обыкновенная
Иногда – и совершенно напрасно – к сфере деятельности «зондеркоммандо» причисляют и «обслуживание» свежеприбывших жертв и их имущества на рампе.
В росписи таких команд, заявленных на работу, например, на 7 октября 1944 года (день восстания!), встречаем восемь команд, именуемых
