вам денег, совсем не значит, что вы можете портить мне жизнь, звонить по ночам, да еще и сюда приперлись. Я первый день на работе! Мне только сцен здесь не хватало!
Я говорила тихо, но очень грозно. К концу этого спича мне почти удалось вытолкать мужчину за дверь. Но этот последний рубеж он, кажется, сдавать не собирался. Вцепился руками в косяк и неподвижной глыбой застыл на пороге.
– Ну же, убирайтесь отсюда, – в сердцах сказала я чуть громче, чем следовало, а он ответил:
– Здравствуйте, Божена Альбертовна!
Какая еще!.. Ох ты черт! Это что же, он знаком со здешней старшей медсестрой?
– Здравствуйте, Юрий Витальевич, – дрожащим от волнения голосом ответила Божена Альбертовна откуда-то из моей спины. – А это наша новая сотрудница… Она сегодня только первый день… И…
Что там дальше говорила моя новая начальница, я не слышала. Я запоздало поняла одно: у человека, которого я только что с силой выталкивала из помещения, однозначно прав находиться здесь ничуть не меньше, чем у меня. А может, и больше.
А еще, судя по тому взгляду, которым припечатала меня та самая Божена Альбертовна, я здесь уже не работаю. Интересно, конверт она вернет или все-таки нет? Наверное, нет…
– Да? – удивленно приподнял бровь, как выяснилось, Юрий Витальевич. – Вижу. Хороший сотрудник, инициативный. Вон как за безопасностью следит. Вы ее, пожалуйста, хорошенько проинструктируйте. Объясните, что у нас на посетителей набрасываться не принято, а впрочем… – он просиял, словно ему в голову пришла отличная мысль, – пришлите ее в мой кабинет минут через пять, я сам проинструктирую.
6
– Что это сейчас только что было? – спросила меня Божена Альбертовна, как только мой мучитель покинул помещение.
Выглядела она, прямо скажем, не очень. Лицо побелело, лишь тонкая линия синеватых губ скорбно перечеркивала его. Старшая медсестра практически слилась со своим стильным медицинским халатом.
Я поняла, что если хочу здесь остаться, нужно срочно придумать что-нибудь правдоподобное.
– Это нечаянно… Просто перепутала с другим человеком… Я больше так не буду…
Но, кажется, мое бормотание ее не устроило. Она изумленно вскинула брови.
– Я бы вас уволила сейчас же, незамедлительно, – прошипела старшая медсестра, – если бы Юрий Витальевич не… – она осеклась и замолчала, давая мне возможность самой догадаться что «не». Судя по всему, в ее голове шел интенсивный мыслительный процесс. И закончился он в мою пользу. Божена Альбертовна огласила вердикт: – Пусть он сам и разбирается, это не мое дело.
Кажется, после моего чудовищного проступка она вообще вычеркнула меня из своего сердца. И если по итогам инструктажа Юрий Витальевич велит ей меня усыпить, она лишь деловито кивнет и пойдет готовить все необходимое. Для этой женщины меня уже не существовало. И это несмотря на то, что мой конверт очень даже существовал!
Но
