к социализму тысячи тех, кому надлежало это общество строить и жить в нем? Кроме того, многие не поняли, что строительство социализма – дело не одного десятилетия, но работа столетий, и стали дружно охаивать семидесятилетний, короткий, бесценный опыт отечественной истории.
«Социализм – это дело, которое требует много пота и крови», – говорил Л. М. Каганович, с которым я тоже встречался в последние годы его жизни. Я стал понимать, что образы большевиков, изображенных в произведениях искусства, не соответствуют действительности. Семнадцать лет постоянного общения с Молотовым дали мне громадный материал. «И меня какой-то уродец играет», – сказал Вячеслав Михайлович, увидев себя (якобы себя!) в художественном фильме о войне. О Молотове пишут, что это был твердолобый догматик, слепо повторяющий все то за Лениным, то за Сталиным. Могу смело сказать, что более умного, убежденного, последовательного и проницательного человека я в своей жизни не встречал. А мне довелось общаться с десятками, сотнями личностей незаурядных, среди которых были выдающиеся и даже великие. Да что я – Молотову давали высочайшую оценку такие политики, как Черчилль и Даллес. И неудивительно, что у общавшихся с Молотовым возникал вопрос: каким же был Сталин, если рядом с ним более сорока лет был такой Молотов?
Мне думается, Сталина будут изучать еще не одно столетие, и потому весьма ценно все, что говорили о нем и его эпохе люди, соприкасавшиеся с ним. И, конечно же, в первую очередь такая крупнейшая фигура, как Молотов.
«Молотов – Риббентроп» – линия государственных границ на карте предвоенной Европы.
«Молотов-коктейль» – так называли немцы советские противотанковые бутылки с горючей смесью. В Германии это выражение помнят до сих пор.
«Молотов-баскет» – корзина предложений для переговоров на послевоенных международных форумах. Такие ассоциации вызывает имя Молотова в современной Америке.
Перед вами, читатель, не слухи и сплетни, а материал, как говорится, из первых рук. В вышедшей в 1991 году моей книге «Сто сорок бесед с Молотовым» издательством было допущено более ста опечаток, погрешностей и даже грубых ошибок. Так, на странице 80 напечатано: «Мы были в дураках», а следует читать: «Мы не были в дураках». Куда дальше? Есть и другие, не менее впечатляющие огрехи.
После выхода книги я стал получать письма от читателей. Писали о том, что книгу невозможно достать. Могу добавить, что за ее бортом осталось еще довольно много записей бесед с Молотовым. Я просмотрел тысячи страниц своего «молотовского» дневника и значительно дополнил книгу. Кроме того, в нее включена новая глава «Братья писатели», где приводятся высказывания Молотова о литературе и искусстве, его рассказы о встречах с писателями…
Если в первом издании я почти воздержался от комментариев, то здесь все-таки решаюсь кое-где поделиться своими впечатлениями, добавить рассказы других интересных лиц и некоторые истории из моих записных книжек. Меня спрашивают, какими были мои
