в плохом кино, ворвался телефонный звонок. Треклятый аппарат трезвонил, не переставая.
«Вот чёрт! Ведь уже сто раз хотел заменить это старьё на новый аппарат, с мелодиями», – с тоской подумал Пётр, пытаясь прикрыть уши подушкой в надежде, что тот вскоре замолкнет.
Конечно же, звонили со службы. Это было ясно, как божий день. Кто ещё ему позвонит в такое время? Петру вообще редко кто звонил, разве что родители из Мурманска, закадыка Васька Новиков… да и, собственно, всё. С девушками пока как-то не складывалось. Какой-то Пётр был неуживчивый, как заявила крайняя из них. А телефон всё звонил, скоро уже и соседи начнут по батарее стучать. «Неврастеники же, их ещё в перестройку облучали агенты КГБ», – с усмешкой подумал Пётр и обречённо поднял трубку. Так и есть, голос звонившего принадлежал главному корабельному старшине. И плевать ему, что ты в отпуске, Карпинский!
– Здравия желаю, товарищ главкорстар! Рад слышать! – едко бросил он в ответ, ожидая веской причины для столь позднего звонка.
Однако тот не собирался оправдываться, а лишь сухо проинформировал:
– Сейчас уазик подъедет, Пётр. Собираемся на площади у дома офицеров.
– Случилось что, Антоныч? – сипло проговорил Карпинский, уже проснувшийся от непривычно официального голоса старшины.
– Петя, у тебя минут двадцать. Узнаешь всё, но потом. Мне ещё людей обзванивать надо. – В трубке раздались частые гудки отбоя, отдававшиеся в ушах колокольным звоном.
Да, видимо, что-то серьёзное произошло. Иначе зачем на корабле сейчас нужен мичман, находящийся в долгожданном, но по-глупому дома проводимом отпуске. Одеваясь, Пётр по инерции зашёл на кухню – проверить холодильник. Тот выглядел как обычно – старенький «Апшерон» был образцово чист, рядком стояли лишь три пивные бутылки да мамины баночки с непроверенным ещё содержимым.
Холостяцкий набор. Машинально поставленный на плиту чайник вскоре запищал кнопкой свистка, и Пётр маленькими глоточками с удовольствием стал потягивать горячий чай. Этот напиток он любил во всём его многообразии. Разве что с дорогими сортами отношения у него не складывались, так как стоимость оных была выше его любви к хорошему чаю. Окончательно одевшись и собрав кое-какое барахлишко, Пётр вышел из квартиры.
«Практически утро, – поёжившись, машинально отметил он. – Ну и где обещанный уазик?»
Не дав Петру времени поёрничать, из туманной дымки вырвался яркий свет фар, а за ним подкатила и машина. Тяжко скрипнув тормозами, она остановилась напротив Петра.
– Привет! И ты тут? – В машине уже находился его товарищ со школьной парты Василий Новиков, сержант-контрактник из отряда морской пехоты. – Здравия желаю, – Карпинский пожал руку коллеге-мичману, сидевшему впереди.
Немного повозившись, Пётр устроился на заднем сиденье. Непьющий Новиков, картинно сморщившись, тут же отвернулся в сторонку от запаха, исходившего
