сказать, что ты был на верхнем ярусе третьего корпуса, когда ударила молния. Она попала рядом в громоотвод и тебя отбросило на заградительную сетку двумя ярусами ниже. В больницу тебя доставили без сознания. Это всё что я смогла узнать. Ты правда чувствуешь себя хорошо, милый?
В палату зашёл мой доктор и попросил Анну не затягивать с визитом, а дать мне возможность лечь спать пораньше так как день выдался насыщенным, и мне требовался отдых.
– Хорошо, хорошо, я через пять минут пойду, – сказала она, – в самом деле, ты должен поспать. Вижу ты хорошо себя чувствуешь. Я приду завтра, в десять.
– Лучше вечером, после четырёх, у него завтра много процедур, – сказал Сергей. – Приходи к нему после четырёх, посидите в саду. Я хочу, чтобы вы завтра многое обсудили.
Он развернулся и быстро вышел в коридор.
– Милый, я пошла. Обещаю, завтра приду в четыре, принесу твоё любимое варенье, и мы с тобой попьём чаю и всё обсудим.
– Я буду ждать.
Она поцеловала меня в щёку, погладила по плечу и направилась к выходу из палаты, повернувшись послала воздушный поцелуй и вышла, осторожно прикрыв дверь.
День действительно выдался насыщенным и вспоминая события дня, я ловил себя на ощущении некоторого смешанного чувства удивления и радости, а ещё некоторой тревоги за будущее. Но стоило опустить голову на подушку, как всё быстро растворилось в наступившем и таком желанном сне.
Новый день обошёлся без сдачи анализов, но был насыщен тестами и разными методиками стимуляции работы моего мозга, психолог и невролог как будто соревновались и наблюдая их рвение, я с каждым часом укреплялся в уверенности, что вскоре полностью смогу восстановить свою память. Но особенно мне запомнился визит моего непосредственного начальника Йена Храфнсона. Он зашел ко мне в палату сразу после обеда, был серьёзен и сдержан. Казалось, он пришел зачитать официальное сообщение.
– Здравствуй, Олег. Проект, по использованию уплотнённой газовой среды для охлаждения серверных ферм, на который я возлагал столько надежд, даже не допустили до испытаний. Я заскочил сказать тебе это лично. С Арисом я поговорю позже. Крайне мало сейчас времени. Вот твой коммуникатор взамен сломанного.
Мои попытки что-то сказать он пресёк движением руки. Положил на тумбочку новенький корпоративный коммуникатор, развернулся и вышел. Даже с учётом того, что память моя ещё страдала пробелами было ясно что происходит нечто очень важное, и этот визит был не просто проявлением учтивости начальника, но имел скрытый смысл, который я пока не понимал.
Вечер, согласно составленному для меня плану лечения, был выделен для встречи с женой. Мы мило сидели в зимнем саду, пили чай с моим любимым грушевым вареньем, болтали на разные темы и обсуждали план возможно скорого отпуска. Я с удивлением отмечал всплывающие в памяти факты и чем больше мы говорили, тем яснее ощущал, что лечение работает и я скоро смогу вполне уверенно покинуть клинику. Всё это настроило
