Буханкин не обратил внимания. На одной из них значилось: «Шерше ля фам», на другой – «Ля-ля, фа». И больше ничего.
– Аттракцион «Верный выбор»! Граждане, занимаем места, согласно купленным билетам! – вдруг заорал кот в голове, и Буханкин затосковал по выходу.
– Ну, Марлон Брандо, ты идёшь, или нет? – нетерпеливо спросил кот и распушил хвост трубой.
– Куда? – упавшим голосом спросил Буханкин, поднимаясь на ноги.
– Et si tu n’existais pas, dis-moi pourquoi j’existerais? – в голове Буханкина зазвучал голос Джо Дассена и кот лапой указал на первую дверь, затем повернулся ко второй: – Или сюда: Ля-ля-фа, эти ноты, ля-ля-фа одиноки, нам уже ничего не успеть, – рыжий удивительно точно пропел шлягер Варум хрипатым голосом солиста «Океана Эльзы» и вопросительно посмотрел на Буханкина.
– Я не понимаю, зачем это всё, – Буханкин сделал несколько робких шагов в сторону выхода. – Какой в этом смысл?
– А в твой жизни какой смысл? – парировал кот и Буханкин пошатнулся: вопрос пришёлся по больному месту. – Здесь есть шанс его обрести, – сухо добавил рыжий и нервно дёрнул ушами. – Свою жизнь ты можешь прожигать сколь угодно долго, а здесь – аттракцион! Длится десять—пятнадцать минут, две из которых ты уже благополучно просрал.
– Выбираю первую дверь! – быстро ответил Буханкин и двинулся к коту. Пойду искать женщину, – пошутил он, слабо улыбнувшись. – Или нет? Как лучше, кот?
– Здесь ты – босс, я – только проводник. И у меня имя есть. Я же тебя человеком не называю, сразу по имени обращаюсь: Марлен Жобер.
– И как тебя зовут?
– Харон.
– А! Это же…
– Да-да, – кот скорчил недовольную гримасу и почесал за ухом. – Кончай проявлять чудеса эрудиции в отдельно взятом фургоне и делай уже выбор, мать твою распротак!
Буханкин задумался на мгновение, затем решительно шагнул к первой двери и толкнул её. Харон просочился мимо Буханкина и быстро юркнул в образовавшиеся проём.
***
«Странно, – подумал Буханкин, дико оглядываясь по сторонам, – судя по размеру фургона мы должны были выйти прямиком на территорию Луна-парка, а тут…» Харон сидел на булыжной мостовой и щурился на яркое небо, играющее облаками в лучах восходящего солнца. Вокруг кота – столики летнего кафе, вдалеке – силуэт Эйфелевой башни, подёрнутый дымкой рождающегося утра. Буханкин нервно вздохнул: в воздухе уютно пахло молотым кофе и свежей выпечкой.
– Люблю бывать здесь, – промурлыкал кот и покосился на Буханкина.
– Это что, Франция?!
– Тю! Бери выше: это Париж!
– Значит ты тут не первый раз? – уточнил Буханкин, всё ещё не придя в себя от изумления.
– Каждый дебил вроде тебя прётся за феминой, – Харон вылизал несуществующие пылинки на груди. – Никто не выбирает «ля-ля фа». А ведь там – ужин со звездой!
