глаза… Неужто заговорщикам удалось исполнить свою давнюю мечту? Неужто как и деда?
– Спасен ли Государь?! – выкрикнул он – но голос его звучал не громче шепота…
– Не могу знать! – хрипло ответил стоявший перед ним навытяжку гоф-фурьер. Матушка ваша, государыня Мария Федоровна жива и почти не пострадала…
«Почти?!»
– Мама, мама, я жива! – послышался детский крик. Обернувшись, Георгий увидел как вырвавшись от гувернантки великая княжна Ольга побежала навстречу высокой женщине в домашнем платье за которой лакей нес на руках девочку в синем костюмчике…
На миг Георгию показалось что сестра Ксения (а это была она) мертва, но великая княжна всхлипнув, вцепилась в отвороты ливреи…
На плечи царицы подоспевший казак накинул чье-то офицерское пальто…
Государыня кивнула с благодарностью в ответ…
А к ней уже спешил солдат ведя за руку плачущего Михаила – чей матросский костюмчик заливала кровь… Георгий ужаснулся – но почти сразу понял что это чужая кровь – от таких ран его брат умер бы на месте…
Да признаться и Мария Федоровна выглядела не лучшим образом. На ходу она придерживала висевшую левую руку, кисть которой приобрела жуткий сине-багровый оттенок.
Георгий увидел разводы наскоро вытертой крови на лице и руках – кровь все еще текла из нескольких глубоких порезов – наверное от осколков стекла…
Почему то самые первые слова сказанные матерью-императрицей не удержались в его памяти – он запомнил только собственное хаотическое мелькание мыслей… И среди них – раз живы мама и младшие брат и сестры – то наверняка ничего плохого не случилось с отцом и Ники!
– Сын мой, – донеслось до него… – Главное ты жив, и все мы остались живы! Это совершенно непостижимо! Это чудо, которое сотворил Наш Господь!
И вновь у Георгия не было сил ответить – хотя губы его шевельнулись что то произнеся…
Убедившись что дети живы и почти в порядке, Мария Федоровна, оставила их одних… Приказав позвать лейб-медика, который – сам помятый и в синяках – растерянно метался между десятками раненных и контуженных, царица взяла спасательные работы в свои руки.
Вместе с лейб-медиком и несколькими лакеями начала энергично действовать – не в пример стонущим и растерянным мужчинам. Мария Федоровна обходила раненых, помогала им, всячески стараясь облегчить их мучения…
Они переходили от одного пострадавшего к другому, помогая встать, утешая, ободряя, бинтуя раненных – в ход пошли простыни скатерти и дорогое белье из разбитых чемоданов и сундуков… Мария Федоровна без всякой жалости расправлялась с любимыми блузками, украшенными тонкой вышивкой придворных мастериц, батистовыми сорочками и нижними юбками, отделанными льежскими кружевами и бинтовала истекающих кровью людей.
Кто-то присоединился к Государыне – но многие просто находились в полной прострации и тупо смотрели на происходящее, оцепенев от
