открыли для него дорогу.– Да ты, дружок, счастливый!
Видать, рубах нательных, пара на тебе была,
Когда на этот свет родился!
– старший молодого подбодрил.
Путник приходил в себя.
Лицо и волосы, как пепел.
Остались белыми белки у глаз и зубы.
Он кашлять продолжал, не останавливался.
– А ну-ка, дай проверю ребра,
– старик ощупал аккуратно.
– Так делаю – не больно?
Тот отрицательно мотнул.
– Воздуха побольше набери, в себя вдохни
поглубже!
Паломник глубоко вдохнул,
На выдохе опять закашлялся,
Сплевывая грязную мокроту.
– Пускай, пускай: вот легкие прочистит и
задышит,
– успокаивал других старик.
– Ребра целы, крови вроде нет.
Ну, всё, почти готово. Как, не тошнит?
А голова не кружится? – еще раз уточнил.
– Нормально всё, – негромким голосом ответил
молодой.
Он приподнялся на ноги, – но голова вдруг
закружилась,
В глазах всё потемнело. Тело провалилось в
пустоту,
Лицо его ударилось о землю,
Сознание отключилось и померкло.
Неожиданно, для путника,
Легкость появилась на Душе.
Душа его «наружу вышла»,
Избавилась от ненавистной плоти,
Оторвалась как птица и воспарила ввысь.
Необычайность ощущений появилось:
Волнение, и страх,
И неизвестность, – немножко счастья и любви.
Так путник в небо «полетел»
И сверху увидал своих друзей.
Его недвижимое тело лежало на руках у старца.
Старик склонился к молодому,
Так он пытался что-то изменить.
Вокруг царил полнейший хаос, а снизу доносился
гул.
Его усиливало эхо
И разносило отраженный звук.
Участок, незатронутый стихией,
Остался где-то позади, но впереди он обрывался.
От сотрясения скала «ушла»,
С уступом вместе провалилась.
А вместе с ней тропа исчезла,
Разрушив многолетний путь,
Как для людей, так для животных,
– для этих мест довольно редких.
Внизу, от скал на сотни метров,
Раскинулась большая пропасть.
Душа паломника в горах летала,
Осознавала легкость естества.
И радость солнцу летнему познала,
И небу ясному и редким птицам.
Когда ничто не связывает с телом,
– Ограничений больше нет.
Душа на небо полетела,
К Создателю, – туда, где облака!
Душа паломника тихонько пела,
Кружила в воздухе и танцевала танец.
Обиды все свои забыла,
Забылось
