«жрицы» навевало не совсем радужные ассоциации. Но явились две внушительных габаритов стражницы, возглавляемые весьма бойкой и жизнерадостной дамой средних лет.
– Ах, какая прелесть! Какая прелесть! – сразу защебетала она со мной, причем так радушно, словно я была ее любимейшей племянницей. – А что такая мрачная? Такая вялая? Ах, ну да, первый всплеск магии, нам же говорили… Бедняжка, сама хоть до кареты идти сможешь? Или приказать тебя донести?
Вот чтобы меня тут кто-то на руки брал, мне совсем не хотелось.
– Спасибо, но я сама, – без какого-либо энтузиазма ответила я.
Прекрасно ведь понимала, что, несмотря на все внешнее радушие этой дамы, устрой я тут истерику с протестами, меня все равно уволокут, даже слушать не станут.
– Вот и замечательно! Тогда идем! Мне уже не терпится доставить тебя в обитель! Ой, на эмоциях даже представиться забыла! Можешь называть меня госпожой Файни, я из старших наставниц. И сразу говорю, можешь в любое время ко мне обратиться и по любой проблеме!
Так под ее нескончаемый говор мы спустились в холл, где ждал вышедший провожать Гиор. Судя по тому, каким счастьем сияли его глаза, плату за меня он уже получил, и явно немаленькую.
– Ну что ж, дорогая моя сестра, – он очень старался изображать искренность, – вот и настал тот час, когда ты покидаешь отчий дом. И пусть я буду ужасно скучать, но с нетерпением жду того чудесного дня, когда ты выйдешь замуж.
Я его даже ответом не удостоила, да и не думаю, что он по этому поводу расстроился.
Я смотрела в окно кареты на залитый полуденным солнцем город, уже даже толком не слушая госпожу Файни. Она почти все время говорила и, что самое поразительное, совершенно пустое. Из ее слов удалось ухватить лишь крупицы хоть какой-то информации. Вроде того, что главная проблема в обители у юных жриц – это если ноготь вдруг сломается или прыщ на носу выскочит.
Сидящие на сиденье напротив стражницы всю дорогу молчали, даже почти не двигались. Впрочем, и я сейчас была не лучше. Силы возвращались очень медленно. Может быть, только к утру восстановлюсь полностью. Да и вдобавок из-за неумолкаемого говора моей провожатой голова начала болеть.
На волне раздражения я все же не удержалась, прямо спросила:
– А вы знаете, что я здесь не по своей воле?
Госпожа Файни растерянно уставилась на меня, я бы не удивилась вопросу: «Здесь – это в карете?» Но дама лишь пару раз моргнула с таким выражением лица, будто старательно рылась в закромах памяти. И вдруг совершенно серьезно ответила:
– Конечно, Алана, знаю. Хотя совершенно не понимаю, почему пришлось идти на такие меры.
– Неужели не жаждущая идти в жрицы девушка – это такая невидаль? – усомнилась я.
– Думаю, любая нормальная девушка мечтает о том, чтобы в жизни у нее все сложилось идеально. А роскошная жизнь и высокопоставленный муж – это разве не счастье?
Очень
