воду в реку лить, пугалки девичьи пережёвывать. Делом надобно заняться.
Бабы замерли, даже подолы теребить перестали. Большуха продолжила:
– Вот чё бабоньки я скажу для вас. Этой ночью снег утихнет за долбавший нас за время последнее. Небушко проясниться да к нам на несколько деньков Вал Морозный заявится. Сразу предупрежу, злой аки волчара с края голодного. Знать Мороз не мужик. За жопу схватит, бабью душу не согреет, а за чё хватит, то и отвалится. В аккурат на Святки припёрся. Надо ж как… Встретить надобно как заповедано. Закормить, задобрить. Злым он нам, ой, как не нужен тепереча.
Бабы дружно закивали, забубнили, создавая мерный гул как в дубле с пчёлами. Тут Дануха брякнула клюкой об пол земляной, но от чего-то гулко у неё это вышло, словно Сладкая своей ножкой топнула. Замолчали в раз, лишь одежды шелест с тихим потрескиванием в очаге создавал нервозность да насторожённость, мешком тяжёлым повисшим в воздухе. Они помнили разнос большухи на Святки прошлогодние, да тут ещё Дануха им напомнила:
– Да вы сучки не скупитесь, как, то было в прошлу зиму, принесли как обосрали.
Злобный взгляд её блеснул грозовым всполохом по попритихшим бабам, что глаза в солому тупили, свою вину в полной мере сознавая да раскаиваясь.
– Чуют жопны мои кости, – продолжила большуха тихим голосом да скрипуче старческим, – зима лютой будет да не короткой как прошлая.
Затем ещё раз обвела бабняк весь взглядом немилостивым да уже привычным тоном своим ледяным замораживающим, словно раздавая подзатыльники закончила:
– Дров запасти более обычного. Пацанов отрядить в лес да чтоб ни по одному разу сбегали. Атаману скажу, мужичков в помощь даст, никуда не денется. Брат Данава в аккурат к половине дня заявится. Детей всех, да и самим жиром мазаться. Мне ещё отморозков на завтра не хватало. Всё поняли?
И на следующий же день, что Дануха предсказывала, оправдалось в полной мере, да ещё с довесочком. Небо прояснилось за раз, даже тучки не видать нигде. Воздух с самого утра точно зазвенел от мороза лютого. В дымке низкой солнце блёклое на краю неба светит тускло, будто снегом вымазано. Ветер стих, как и не было у природы стихии такой, а снег под ногами заскрипел до противного. Мерзко, громко, с хрустом по ушам режущим. Пацаны в отличие от дня обычного в лес по две ходки сделали, натаскав дерева горючего и для бабьих кутов, и для бань, и для костра общего, что в центре площади складывали…
7. Когда из тебя мужик вроде бы как не мужик, а в бабу наряжаться ещё совестно иди народу проповедовать истины. Там как раз все собрались не от мира сего…
К полудню со стороны источника змеиного, пробираясь сквозь заносы снежные пожаловал родной брат Данухи Данава – родовой колдун Нахушинский. По летам он не молод был, чуть моложе сестры своей, но лицом казался древнее древнего, а кто лично не водил знакомства с ним близкого, для тех страшен был из-за росписей колдовских его лик украшающих.
