на три-четыре пальта осталось, – сказал папа Эмиля, но мама покачала головой:
– Что с воза упало, то пропало. Придётся теперь готовить рагмунк.
– Хи-хи-хи, у нас не будет обеда до ужина, – захихикала маленькая Ида, но тотчас умолкла, увидев заляпанные кровяным тестом мрачные папины глаза.
Мама Эмиля усадила Лину тереть картошку для рагмунка. Может, ты не знаешь, что такое рагмунк? Это блюдо вроде оладий из тёртой картошки. И уверяю тебя, оно куда вкуснее, чем может показаться с моих слов.
Вскоре Лина замесила серо-жёлтое картофельное тесто в глиняной миске, которую папа снял с головы. Ведь он вовсе не собирался целый день расхаживать в ней, словно викинг в шлеме. Как только папу немного отмыли, он отправился в поле косить рожь и за делом переждать, пока готовят рагмунк. Тут-то мама и выпустила Эмиля из столярной.
Эмиль слишком долго просидел взаперти не двигаясь и почувствовал, что не мешает размяться.
– Давай играть в «ветер-ветрило», – сказал он сестрёнке, и маленькая Ида тут же пустилась бежать.
«Ветер-ветрило» – это такая игра, которую Эмиль придумал сам. Надо со всех ног бежать по кругу и возвращаться на то же место, где началась игра: из кухни – в сени, из сеней – в горницу, из горницы – в кухню, из кухни – снова в сени, и так всё снова и снова, круг за кругом, чтобы только ветер свистел в ушах. Бежать надо было в разные стороны, и всякий раз, когда брат и сестра встречались, они тыкали друг дружке пальцем в живот и кричали: «Ветер-ветрило!» Игра потому так и называлась, и оба – Эмиль и Ида – веселились до упаду.
Но когда Эмиль на восемьдесят восьмом круге вбежал как оглашенный в кухню, он налетел на Лину, которая с глиняной миской в руках как раз подходила к плите, чтобы наконец-то начать печь рагмунк. Эмилю захотелось развеселить и Лину – он ткнул ей пальцем в живот и закричал: «Ветер-ветрило!» Вот этого-то делать и не следовало! Он же знал, как Лина боится щекотки.
– И-и-и-и-и… – закатилась Лина, изогнувшись точно дождевой червяк.
И представь себе – вот ужас-то! – миска выскользнула у неё из рук! Как это произошло, никто не знает. Одно известно: всё картофельное тесто угодило на голову папе Эмиля – голодный как волк, злой, он как раз в этот миг переступил порог кухни.
– Бу-бу-бу! – только и вымолвил папа. Да, попробуй сказать ещё что-нибудь, когда ты весь залеплен картофельным тестом!
Позднее Эмиль и Ида сложили что-то вроде маленькой присказки из этого его слова. «Бу-бу-бу-бу, наелся папа картофельного теста», – любили повторять они, хихикая. Или: «Бу-бу-бу-бу, наелся папа кровяного теста».
Но тогда Эмилю было не до смеха. Он и пикнуть не успел, как мама схватила его за руку и опрометью бросилась вместе с ним в столярную. За спиной Эмиль услышал папин крик. Сперва чуть приглушённый картофельным тестом, он разносился уже по всей Лённеберге.
Эмиль
