будет… э-э… подарок от нашего заведения. У нас принято делать подарки новым клиентам.
«Неужели я сказал это? – переспросил он себя, ловя утвердительный кивок седого. – Да, пожалуй, ничего не оставалось делать с этой проклятой рыбой…»
Но погодите, погодите! А как же оплата за все остальное?! Чай по шестнадцать мегаватт за грамм, да еще две ванадиевые батарейки!
Ответ – в виде двойного фырканья – раздался со стороны табурета, на котором лежал серебристый биорг. Тварь поднялась, потянулась и стала топтаться на месте, а потом и вовсе побежала по кругу, словно решила догнать собственный двойной хвост. Скорость вращения серебряного вихря все возрастала…
От головокружения Муса покачнулся, но успел предотвратить падение, упершись рукой в ближайший табурет, на котором лежал камзол посетителя. Пол качался, стены летали по кругу. Муса закрыл глаза, сосчитал до семи и снова открыл. Мир продолжал кружиться, но уже медленнее.
Серебристая тварь все еще топталась на своем месте… хотя нет, никого там не было! Стены перестали качаться, и то, что Муса принял за биорга, оказалось серебряной вышивкой на пустой подушке табурета.
Муса повернулся к седому. Движение привело к новому приступу головокружения, и ему опять пришлось опереться рукой на табурет.
– Я бы хотел уточнить… – начал он.
Посетитель вновь улыбнулся ему, как родственник на кладбище. Его камзол под пальцами Мусы зашевелился.
Вначале Муса инстинктивно отдернул руку, но затем вцепился в синюю ткань обеими. Без искина клиент не уйдет. А если искин атакует – что ж, тогда в дело вступит Шайтан. И для начала он моментально заблокирует все двери. Вот тогда и обсудим, кто чем заплатит. Опытный подавальщик и не таких шантажистов видел.
Однако камзол и не думал атаковать. Вместо этого он начал облеплять собой табурет, становясь все тоньше и прозрачнее. Рукава подогнулись под сиденье, плечевые фотоэлементы растеклись, как две медузы, брошенные на сковородку…
Через мгновенье Муса обнаружил, что крепко держится за голую ножку табурета и смотрит на красную подушку сиденья с серебряной вышивкой. На одной половине подушки лежала дохлая муха. На другой – два оплавленных цилиндра, которые еще четверть часа назад были свеженькими батарейками. Камзола как не бывало.
За столиком остался лишь один табурет, который еще не освободили. Седовласый посетитель с ледяными глазами по-прежнему улыбался.
Вне себя от злости – какие уж тут церемонии, если над тобой издеваются в твоей же чайхане! – Муса пошел на посетителя, на ходу поднимая руки, чтобы схватить старикашку за плечи. Крепко схватить! Крепче, чем этот проклятый табурет… то есть камзол…
Да, но камзол-то исчез. И серебристая тварь пропала… А что если и этот тип…
Посетитель как будто ждал от Мусы именно этого момента сомнения. И тоже вскинул руки навстречу, в точности копируя его жест.
От
