мгновенно узнал ее – такое лицо не забывается. Оно принадлежало самому необычному из всех ангелов. «Что ж ты за придурок – судишь о людях по их внешности!» – сказал я себе. В один прекрасный день надо будет взять и вырвать из башки эту часть мозга. Порой я невыносим для самого себя.
Она не была уродлива, просто больше походила на водителя грузовика, чем на ангела. Пожалуй, страх быть узнанным и смущение вызвали эти оценочные суждения. В конце концов, я ей очень обязан за доброту, проявленную ко мне давным-давно.
– Кусок яблочного пирога и горячее какао, пожалуйста, – робко ответил я. Слова «какой я идиот, какой я идиот!» непрерывно крутились в голове и начинали складываться в мелодию. Чего еще не хватало – так это исполнить танец идиота, что я и сделал, лишь только она поставила передо мной чашку какао.
– Вот, пожалуйста, дорогуша, – сказала она.
Я умудрился не просто пролить какао, но сделать это еще и на ее передник. Она рассмеялась, в основном над сорока оттенками красного на моем лице. Повар смотрел на нас через открытое окно для подачи приготовленной пищи из кухни.
– Ваху-у! Неплохо получилось! – крикнул он в мою сторону.
– Я очень сожалею, вы в порядке? – спросил я.
– Все нормально, Клаус, – ответила она.
– Что?! Откуда вы знаете, как меня зовут? – спросил я, пытаясь помочь ей убрать.
– Неужели ты думал, что я забуду? Ведь ты – тот чудак, что мотался по дороге взад-вперед несколько лет назад?
– Да, это был я, – признался я, чувствуя, что мое смущение достигает девяти баллов. – Так откуда же ты знаешь мое имя? Я назывался тогда?
– Нет. Три-четыре недели назад сюда заглянули с расспросами две леди. А еще интересовались, читала ли я твою книгу, – ответила она, отходя за другой чашкой горячего какао и оставляя меня в ожидании продолжения.
Вернувшись с какао, она поставила чашку на стол вне моей досягаемости и пошла за пирогом.
Я послал ей мысленное пожелание: «Большой кусок, большой кусок, большой кусок…» Сработало – она вернулось с куском в полпирога.
– Ну вот, – сказала она и снова завладела чашкой какао. Чашка стояла на столе, но у нее в руке. Я держал ладони на коленях, ожидая ее разрешения.
Свободной рукой она вынула из-под стойки бара банку со взбитыми сливками. Если бы меня посетил инопланетянин и спросил, какие две вещи ему следует попробовать на Земле, я бы назвал какао и взбитые сливки, а лучше – и то и другое одновременно. В них – соль жизни. Это то, что меня заводит.
Чашка какао и банка со сливками оставались заложниками в ее руках. Она взглянула прямо на меня и спросила:
– Так каково же продолжение твоей истории?
Было понятно, что, сделай я сейчас что-то не так, сливок мне не видать. Потому я ответил вопросом:
– Ты хочешь знать продолжение той истории?
