вас, честной король Клопин.
– Вийон! Чтоб тебя чума, так это не тебя повесили в прошлую пятницу на Гревской площади?
– Вешали, да я веревку оборвал.
– Ха-ха, ну ты и плут! С чем пришел?
– Ищу Дьявола с Мобер.
– Дьявола… Ха, это не наш, верно, коннетабль Копеноль? Это ведь не твои горлорезы, ангелочки да святоши? Если повстречаешь его, Франсуа, заставь его жрать землю. Этот разбойник слишком уж сильное смятение вызывает в нашем славном городе. И тогда можешь мне ни гроша отступного не платить!
Чуть дальше присело несколько уличных босяков, глядя на немолодого шельму во францисканской рясе и со старательно выбритой тонзурой…
– Нищенствование – искусство, и только настоящий артист сумеет собрать богатство, смеясь над богобоязненными лошками. Просить нужно с покорностью, никогда не смеяться и не открывать двери силой. А когда пожелаешь изображать больного, достаточно поместить под язык мыло. Когда же просишь милостыню, следует кричать: «Смилуйтесь, христиане, над калекою». А после таких криков нужно начать рассказывать, как дурной воздух вызвал паралич в твоих членах…
– Интересует тебя Дьявол с Мобер, Франсуа? Не стану спрашивать почему. Но видел ли я его? Ха, видел, и видел хорошо. Но уж поверь мне, серый на нем плащ, а не черный. А на лице носит он железную маску…
Трое татей обдумывали план будущего преступления…
– Говорю вам, у этого засранца Жаки целая бочка эскудо, закопанных в подвале по улице Лазаря. Можно пройти сквозь сад, а потом по лестнице в кладовую…
– Правда, что ли?
– Хлебом и вином клянусь! Чтоб меня висельник вздернул, если брешу! В сад ведет калитка, грязная, как тело матушки Кураж, вот вам крест, братья!
– Слышали ли мы о Дьяволе с Мобер? Да это точно висельник Петр Крутиворот ночами гуляет. Голову на отсечение даю!
– Лезу я, значится, братья, в церковь в Лонже, в Бретани, – говорил молодой вор трем нищим оборванцам, из которых один изображал слепца, второй – паралитика, а третий – кающегося за убийство брата грешника, – кланяюсь хамам; как месса прошла, показываю тот череп желтый и говорю, что, мол, собираю пожертвования на часовню святого Брендана, но что пожертвования могу принять только от честных женщин, которые никогда не ходили на сторону. Бретонки меня тогда чуть не растоптали, так торопились деньги нести! Сколько, спрашиваешь, за череп святого Брендана я отдал? Три минуты страха на кладбище в Каркассоне.
– Дьявол? Видывал я его! Шел он по улице, высокий, а головой ажно до крыши собора Богоматери доставал. А за ним собаки бежали… Черные собаки, что кровь его жертв лижут…
– Юдей это, костьми святого Брендана клянусь! Дьявол с Мобер – это юдей, чтоб мне матушкой Кураж не быть! В остроконечном колпаке он был, какие его
