секунды после внезапной атаки главбух просто хлопала большими глазами. Ее рот раскрылся, как у бешеной акулы. Но звуки оттуда не могли пробиться наружу.
– Извините. Простите. Я вас задела, – обратилась Анита к девушкам, сидящим за столом перед ней.
Ей показалось, что потревоженные клерки – единственные, кто пострадал в этой «катастрофе». Но тут она неожиданно поняла, что чашка из рук куда-то пропала.
– Ах! Что случилось? – Выдохнула Петровская под намекающие улыбки местного планктона.
– Тварь! Паскуда! Сучка! Ты меня чуть не сожгла к чертовой матери! – Раздались зловещие вопли сзади.
Девушка наконец поняла, что именно произошло. И от этого понимания помутнело в глазах.
– Сюда смотри! Смотри сюда, я сказала! – Вопила Лариса.
– Какого хрена ты такая криворукая!? Из-за твоей тупости мне придется покупать новый пиджак и юбку тоже. Хотя нет! Ты сама все возместишь! Но учти, недалекая, я ношу только фирменные вещи. А значит, тебе предстоит раскошелиться! Потратить одну или даже две свои мелкие зарплаты!
Со всех сторон раздались крики, хохот, невнятные шутки. Люди в опрятных костюмах превратились в никчёмное стадо. А рабочий день стал напоминать именины самого дьявола.
– Боже… Боже… Не надо! Господи, – твердила Ани, закрывая уши руками.
Но тут она вспомнила кое-что важное. Секретарша выпрямила спину, глядя в лицо разъяренному главбуху. На секунду Петровской показалось, что она стоит рядом с прорванной трубой канализации. Так сильно в нее летели водяные брызги, от крика Максимовны.
– Постой. Погоди. Ты же вроде мне ногу подставила? Я сама бы так никогда не свалилась… – краснея, произнесла Анита.
– Что!? Не ты, а Вы, между прочим. И вообще… Я!? Нет! Я никогда бы такое не сделала. Ты бредишь, больная! Сама спотыкаешься на ровном месте.
– На ровных местах нет вытянутых лодыжек!
– То есть ты, мелкая дура, запрещаешь мне сидеть, как я хочу!? Да! Не выставляйте никто ноги… А то наша странная секретутка может запутаться и все здесь на хер снести!
Лариса оттянула пиджак, делая резкие движения. Примерно так вспотевшие спортсмены пытаются себя охладить.
Анита машинально отступила назад. Она чуть не перекинула напольную цветочницу. Жуткое чувство неловкости разрывало ее изнутри. Но смеющиеся рты пробуждали внутри странного зверя. Нечто похожее на хомячка после радиоактивной атаки. И этот зверь отчётливо произнес голосом Петровской:
– Стоп! Я все поняла… Допустим я и правда, виновата. Но если мы устроим тут разборку, то нас всех оштрафуют или по увольняют, – на этих словах добрая половина офиса замолчала, отвернувшись от «арены».
– Поэтому надо решить всё быстро. И решение одно. Я заплачу тебе за твою одежду, сколько бы она не стоила.
– То-то же, колхозница! Так бы и сразу! За моральный ущерб ещё не забудь…
– Да,
