в горах обязательно следует уточнить какое у нее превышение над уровнем моря. Проверяется это просто – необходимо на эту самую площадку сесть – на высотомере будет виден метраж. Словом. Мы стали садиться на эту площадку. Вдруг вижу – прямо на площадке оборудован духовский опорный пункт. Душманы спросонья не ожидали такой наглости, разбегались во все стороны как тараканы.
Я кричу Сергею:
– Прямо под нами окопы!
Мы в этот момент шли вниз. Быков тут же поднял шаг-газ, однако вертолет продолжал «сыпаться» вниз. Лопасти молотили что есть сил, но машина снижалась – воздух-то разрежен. Мы уже коснулись передней стойкой земли, и только после этого пошли вверх. В эти секунды душманы пришли в себя и стали стрелять. Я, как назло, перед вылетом уступил свое место подполковнику-разведчику из Московского отряда и даже дал ему свой бронежилет, а сам сидел в грузовой кабине. Пули стали прошивать машину, словно та была из картона. Стало очень даже не по себе. Но несмотря на обстрел, нам удалось поднять вертолет и уйти. Когда вернулись домой, наш «буфет» был как решето. Одна пуля прошила обшивку около затылка. Еще одна вошла где-то за моей спиной. Она шла точно в голову пилота, но застряла в перегородке между тягами. Да еще разведчику порвало сапог. Повезло!
Заслуги моих боевых товарищей не остались незамеченными. Помню, как мы гордились за свой полк, когда его наградили орденом Красной Звезды. Правда, наших коллег – Марыйский авиаполк поощрили более высокой наградой – орденом Боевого Красного Знамени. Но это и понятно почему, тот полк был одним из старейших в пограничных войсках – основан еще в 1936 году. Зато пилоты – Герои Советского Союза, появились только в Душанбинском полку!
В июле 1983 года я приехал к новому месту службы – в Воркуту. Для меня началась новая глава жизнь. Служба за полярным кругом отличалось от всего, чем приходилось заниматься до того. Начать с того, что экипажи летали в составе четырех человек. К штатному составу добавлялся бортмеханик, выполнявший роль радиста. На вертолет устанавливалась мощная ламповая радиостанция. Расстояния на Севере огромные, ретрансляторов было мало. В случае плохой слышимости можно было связаться с диспетчерами только при помощи азбуки Морзе. Умение работать на ключе было обязательным условием.
В Заполярье пограничной авиации приходилось выполнять совершенно необычные задачи, не свойственные для других регионов. Например, к 1 сентября доставляли школьников – детей местных жителей. Накануне учебного года, наши вертолеты облетали оленеводческие стойбища, собирали детей и везли их в Воркуту – учиться. Примечательно, что оленеводы не хотели отдавать детей в школу. Тем приходилось жить в интернате по полгода в отрыве от родителей. К тому же северяне плохо переносили полеты в вертолете. Поэтому часто детей на оленях увозили в тундру. Бывало, прилетаешь на стойбище, детей нет, везти некого. Часто случались санвылеты: ранит кого в тундре, приключится приступ аппендицита, или начнутся
