того, чтобы жить. Чтобы найти еду, воду, чтобы не попасть под червя, пережить еще один день. О будущем думать некогда.
– Грустно это, да? – нахмурилась девушка. – Наверное, когда людям не нужно было все силы тратить, чтобы не умереть, они для чего-то другого жили. Для чего-то большого, важного.
– Кхм, ну да, – смущенно закивал Трофим, вспоминая, с чего начался разговор. Почему-то стало стыдно. – Не все, конечно. Да и нельзя сказать, что жизнь тогда была такая уж беззаботная. Проблем всегда хватало, просто они тогда другие были. Но многие хотели большего, чем просто пережить следующий день. Только ты не думай, Ольга, что сейчас люди хуже. Вот я, например, мечтать научился только после того, как черви появились.
– А о чем ты мечтаешь, деда? – живо заинтересовалась девушка.
– А то ты не знаешь, – хмыкнул Трофим. – Я мечтаю понять, откуда взялись черви и как их убивать. Не может же быть, чтобы они совсем неуязвимые были! А еще мечтаю дирижабль сделать. Если сделать большой и надежный, то можно ведь на землю только иногда опускаться! И червей можно будет издалека замечать…
Ольга про это уже слышала. Про дирижабль Трофим рассказывал неоднократно, и даже сделал как-то маленький, который отрывался от земли за счет горячего воздуха. Игрушка получилась просто удивительная, Ольга с трудом могла поверить своим глазам, когда сшитый из шкурок мешок, с пропитанными смолой швами вдруг начал сам собой подниматься в воздух и даже потянул за собой спиртовку, привязанную снизу на веревочках. Дед Трофим долго объяснял, что это не настоящий дирижабль, что для настоящего нужен какой-то легкий газ и форма у него другая, но девушке это казалось неважным. Перед глазами разворачивалось чудо из прошлых времен. По малолетству Ольга отнеслась к устройству как волшебной игрушке, а тут вдруг представила, как они с дедом поднимаются над землей, над самыми высокими деревьями, над носителем. И можно не бояться, что поздно заметишь появление червя, не ждать появления грабителей. Можно заранее, издалека, находить хорошие для охоты места…
– Я тоже буду мечтать о дирижабле, – решила девушка, и потянулась к горелке – поставить новую порцию чая. – А еще сделать тебе такую ногу, чтобы не натирала, и чтобы ты мог ходить не хромая.
Дед смотрел, как Ольга возилась с примусом. Ольга… С тех пор, как они присоединились к общине, по имени девчонку называл только он, все остальные, кажется, благополучно забыли как зовут девчонку уже через несколько дней и стали звать Лисицей. Кличка прицепилась намертво и именно в таком варианте. Не лиса, не лиска, не лисонька: уменьшительно-ласкательных вариантов он ни разу не слышал. И действительно, прозвище ей подходило. Поджарая, сухая, с маленькой грудью и бедрами она удивительным образом напоминала лесного зверя. Впечатление только усиливалось, если наблюдать за ней, когда она была чем-то занята. Даже теперь, когда она просто готовила чай, это было заметно – девчонка двигалась быстро, но экономно, ловко управляясь с посудой
