из ее блеска глаз.
Алексей вспомнил похотливое желание к пассажирке утром. Ее некрасивое толстое лицо в рассветных сумерках, черную мятую одежду. Какая пропасть между ними, словно эти женщины созданы разной природой. В красоте девушки на сцене и в притягательности этой красоты – блаженный, незнакомый ему дар. Когда она запела, Алексей увидел, как что-то в желании ее – горячем, остром – начинает меняться. Словно он лежит на жарком пляже, смотрит в холодное небо и чувствует пустоту. Дышит, замирает, врастает в песок. Теплая, ласковая волна накрывает его и уносит. Он нежится в теплой воде, несется с волной и чувствует как отогревается и начинает шевелиться его нутро, как вздрагивает и гулко бьется сердечная мышца в груди. То самое случилось с Алексеем сейчас, в темном зале театра, и для этих чувств не нужно было пляжа и моря.
Что же это за радость такая? – Алексей смотрел на нее с распахнутой душой. Поймал в себе мысль, совсем случайной, точно эта мысль пролетала где-то рядом в космосе и зацепилась за его сознание. Мысль эта была в том, что людям можно жить хорошо.
Девушка на сцене продолжала говорить свой текст, передвигаться, о чем-то рассуждать и спорить с другими актрисами. Она снова пела, тот же самый куплет, снова выходила вперед, смотрела в зал, словно пела не зрителям, а всей природе, и тогда окружающее исчезало, Алексей словно проваливался в пространство ее голоса.
Он не мог и не хотел сопротивляться этой силе. Лишь снова проскользнуло по краю сознания, что не помнит, было ли такое с ним когда. С Ольгой было, когда он любил ее, улыбался ее красоте, ее нежности, только всё это придавила тяжелая плита долгих месяцев, и вот сейчас расцвело нечто новое, светлое. Ничего специально он не делал, только позволил этой радости войти в себя, открылся ей навстречу, ожидая, когда это новое поглотит его и будет всё сначала – новая попытка в новый день, каждый день в попытке дотянуться до этого и ощутить в себе.
4
Легкость ветра, скромный луч через обидчивые облака. Небо, снова небо! Ветер-дружок – движение воздуха от перемены давления атмосферы – вспомнилось Якову из школы – такой еще недавней, но такой далекой. Вот уже три дня он дышал и не мог надышаться. Слышался в этом отзвук из школьного: «Ты хочешь знать, что делал я на воле?». Как они вырвали себя из затхлого подземелья, норы из железа и бетона, с минуты как он освободился от этих звериных рож, этих бычьих морд. Свобода. Как вольно! Всё ж человек рожден свободным. Когда-то это записали и создали нас. И не нужно глупых дополнений и уверток, абсолютных законов, где написано всё, что желаешь. Ты родился здесь, в природе, тебя так создали и все это для тебя.
Они шли окраинными улочкам и пусть городок – вша паршивая, юродивое смешение битого асфальта и косых заборов – ничего, это мелочь. Это свобода. И никто не покусится, никто, Богом клянусь, пока жив, не отнимет. Вот за что стоит бороться, биться стоит.
