быть людьми между.Всем холопам, мать их в душу,
Подглядеть бы да подслушать,
За Царя стоя спиной,
Изменилось чё со мной.
А со мной-то им не в милость
Так ничё не изменилось.
Как и вся доселе Руссь,
Ночью – в сон, а днём бодрюсь.
Что ж с тобой мы, в самом деле,
Сей сундук-то не поделим?
Коль мы тут как взаперти,
Занимай хоть две трети.
Хоть сундук, хоть пол-Россеи
Забирай под аннексию.
Не понять ведь на воде,
Проводить границу где».
То со смехом, то с рыданьем
Уверял Царь-Павел Даню,
Как и всем, в воде ему
Не по нраву самому.
Сам же думал: «Без холопа
С голодухи каб не лопнуть».
Данька-брат сушил штаны
Перед лидером страны.
Полдуба
Ванька-брат все дни в июле
Проторчал стоймя на стуле,
Павел, брат его, пока
Был на крышке сундука.
В положении немилом
Обоих чуть-чуть не смыло,
Только их, пожили чтоб,
Пожалел, видать, потоп.
Божьей милости в угоду
Отходить решили воды,
И как будто бы стеной
Поднялась вода волной.
Под такой воды лавиной
Дуб снесло наполовину.
От корней до середин
Только ствол торчал один.
Корзухин А. И., «Воскресный день», 1884 г.
Павел с Ванькой в пересуде:
«Как в сием страдали люди?
Я живу в стране всю жизнь,
Не терпел сего, кажись.
Хоть и голову ломаем,
Результата, Вань, не знаем.
О, Господь, людей храни!
Чай, не вымерли они?
Посмотреть бы как всё легло
Просто коротко и бегло.
Мож, стоят теперьча где
Сотни, тысячи людей?
Не взялись иные кабы
Убивать, Ванюш, и грабить.
Под ногами тех рубак
Нет ли мёртвых там собак?
Городов россейских среди
Уж не ходят ли медведи?
Верить хочется – не так.
А иначе, Ваня, как?
По верхам гляди, хоть зорко,
Есть проблемы и с приборкой.
Хоть огонь будь, хоть вода,
Ведь решаем мы их? Да!
А потоп-то был не в шалость.
Я испытываю жалость.
Сколь стерпел от этих вод!
Да! Вот это, Вань, народ!
Хоть видна в нём и без лупы
Стоеросовая тупость,
Только нет страны такой,
Юмор льётся где рекой.
Люди радуются вроде
Все тому, что происходит,
Ведь воспитан каждый впрок
Был кровати поперёк.
Единил их я не в беды,
А круг радости с победой.
Как, братишка, иху мать,
Всех теперь объединять?»
«Что вода народу эта?
Не конец же,
