то же время в российских социальных науках поколенческие сдвиги пока остаются вне пристального внимания или отодвигаются на второй план. А систематический количественный анализ социальных межпоколенческих различий в современной России пока и вовсе отсутствует, дело ограничивалось в основном исследованиями в рамках качественной методологии (см., например: [Омельченко, 2011]). Реализовывались также многочисленные проекты по исследованию молодежи, понимаемой скорее как возрастная группа, и без сравнительного анализа с предшествующими поколениями[9]. При всей значимости подобных проектов продуктивнее, на наш взгляд, в качестве единицы анализа брать не возрастные когорты, а поколения, проходящие через сходный жизненный цикл, и сравнивать их между собой[10].
«Влияние поколенческого раздела осознается многими, как и то, что его роль резко возрастает в периоды глубоких изменений. Ирония состоит в том, что то, что мешает историкам осознать это явление на уровне моделей (т. е. “включить в теории”), – это их высокая историчность» [Шанин, 2005, с. 38].
Возраст является исходной, но не достаточной характеристикой поколения в социологическом смысле. Если мы хотим рассматривать поколения не как сугубо статистические, а как социальные группы, мы должны дополнить демографический подход историко-культурным, где под поколением понимается не просто возрастная когорта (например, люди, родившиеся в 1986–1990 или в 1991–1995 гг.), но в первую очередь группа людей, совместно переживших какие-то важные исторические события и в силу этого демонстрирующих общность восприятий и практик поведения [Семенова, 2003]. Когортный же анализ при этом сохраняет свое значение, но используется для более детального и дифференцированного анализа социальной динамики, подразумевая, что каждое поколение может включать несколько возрастных когорт [Ибрагимова, 2014; Науэн, 2006].
Социологический анализ проблемы поколений, как правило, начинается со ссылок на классический текст «Проблема поколений» К. Мангейма, который считал, что феномен поколений представляет собой один из основных генетических факторов динамики исторического развития. В исходной точке «поколение» как социальный феномен представляет собой «особый тип тождественности местонахождения», определяемый единством возраста. Но, по мнению Мангейма, поколение определяется не проживанием в одном хронологическом периоде как таковом, а проживанием одних и тех же событий, которые существенным образом влияют на жизнь человека.
«В детском, юношеском и пожилом возрасте люди испытывают одни и те же господствующие влияния, вызванные преобладающими условиями интеллектуальной, социальной и политической жизни. Они – современники, они составляют одно поколение и именно поэтому подвержены общим влияниям. Эта мысль, согласно которой, с точки зрения истории идей, быть современниками – значит подвергаться одинаковым влияниям, а не просто проживать в том же хронологическом периоде, переводит дискуссию
В качестве хорошего примера всестороннего анализа повседневной жизни российской молодежи 18–30 лет см., например: [Ильин, 2007].
О концепции жизненного пути см., например: [Тындик, Митрофанова, 2014]. В связи с этим заслуживают внимания советские лонгитюдные исследования, прослеживавшие жизненный путь одной возрастной когорты, проведенные под руководством В.Н. Шубкина и М. Титмы.
