распахиваю дверь, здороваюсь с мужиками, рубящимися в домино, и, чуть отдышавшись, спрашиваю,
– Викентий Семёныч, Вячеслава Дмитрича ищу… Не знаешь, куда запропастился?
– Зачем он тебе?
– Да приборчик надо получить. Время-то уже полшестого… Ещё полчаса и….
– Ты завтра приезжай… С утреца.
– А что, Дмитрича нету? Заболел что ли?
– Заболел, заболел… Мы все теперь заболели… Рыба! Считай бабки!
– Мне сегодня – край! Завтра машину не дадут!
Викеша насупился, закурил и проворчал,
– На заднем дворе он. Разный хлам в костре жжёт. И сам в хлам… Пьёт три дня без просыху…
Бегу на задний двор. За ангаром, на лавочке у костра сидит Дмитрич. В руках он держит пёстрый мяч. Ещё несколько таких же мячей лежат у его ног.
Дмитрич, что-то бурча себе под нос, разглядывает мяч, поворачивая с боку на бок, и вдруг бросает его в пламя. Наклоняется и, крепко матерясь, берёт следующий. Увидев эту картину, я понимаю, что прибора мне сегодня не видать, перевожу дух и уже не спеша подхожу к костровому.
Дмитрич смотрит на меня и спрашивает,
– Водку будешь?
Я отказываюсь и, приглядевшись к его игрушкам, вижу, что это вовсе не мячики, а глобусы, что обычно живут в кабинетах географии.
– Вот, – поясняет мне Дмитрич, – У Санька забрал, со школьного склада… Кому они теперь на хрен нужны… Нету больше одной шестой части суши… И мира этого больше нет… Нету… Всё прос… ли…
Дмитрич достаёт из кармана тулупа початую бутылку водки, выпивает пару глотков, и, бросая очередной глобус в костёр, морщась от горькой, выдыхает:
– Пожа-а-ар!
Я прощаюсь, поворачиваюсь и иду по хрусткому снегу к смердящей «буханке».
За моей спиной весело и жарко горят миры…
Академик Сахаров
Валерий Краснов
г. Москва
Я не буду описывать, каким он был великим учёным и самоотверженным правозащитником, а остановлюсь только на его уникальных человеческих качествах. Начну, пожалуй, с самой главной загадки Андрея Сахарова.
Как мог человек, обладающий всеми возможными званиями и наградами, полным материальным достатком, любимым занятием, наконец, – как он мог пожертвовать всем этим и решиться на смертельную схватку с беспощадным государством ради таких абстрактных понятий, как Человечество, Честь страны, Жизнь и свобода бог весть какого-то гражданина?
Как он, мягкий интеллигент, сумел выдержать безжалостную травлю со стороны всех слоёв населения столь любимой им родины? В чём секрет такой непостижимой силы духа?
Размышляя над этим феноменом, приходишь к удивительному открытию. Уже в те годы главным словом в лексиконе человечества было слово «свобода». А ведь, если вдуматься, то самым свободным человеком в ту пору был Андрей Дмитриевич Сахаров.
Да,
