Машки, из меня вырвался то ли смешок, то ли всхлип. Может, у меня открылся какой-нибудь экстрасенсорный дар, но каждая клеточка в моём организме кричала: «СОЛЬ! СОЛЬ! СОЛЬ!»
Заткнитесь, ребята, я угораю по сладкому!
Подойдя к ненавистному лифту, импульсивно поправила на себе лифчик. Мама с отчимом кинули на меня непонимающий взгляд, и я смущённо отвела глаза в сторону. Зайдя в пустую кабину, не своим голосом уточнила:
– Тринадцатый?
– Э-э… да. Откуда знаешь? – приподнял бровь Дима.
– Если скажу, что у моей задницы хорошая чуйка, поверишь?
– Лиз, ты чего? – изумлённо уставилась на меня мама.
– Нормально всё, – буркнула я и прикусила губу, чтобы не взвыть от безысходности.
Можно сказать, что из лифта я выпала, ноги срослись и наотрез отказывались мне подчиняться.
Мама, почуяв неладное, любезно толкнула меня в спину.
– Ну вот. Пришли, – бодро произнёс Дима. – Запоминай, Лиз. Тридцать седьмая квартира. – и нажал на звонок. Прозвучало знакомое и уже ненавистное «дзынь», что незамедлительно вызвало полнейший ступор, и только все клеточки в организме, как нарочно, сговорились и хором противно завизжали: «КАПУУУУТ!»
Глава 4
Семнадцать секунд. Именно на такое количество времени я задержала дыхание и приняла форму бревна, пока мы ждали, когда этот тип соизволит в кои-то веки до-шаркать до двери.
Я не жалуюсь, просто можно как-то побыстрее всё делать, а? Уф-ф, ладно. Я просто маленько нервная особа, могу и зарядить… мизинцем… в глаз. Если не повезёт и палец поведёт в сторону, то и в ноздрю попаду. Кому как посчастливится.
Ой, ключ поворачивает. Куда бы приткнуться? О, мама. Спрячусь за ней.
Юркнув за мамину спину, уловила её недоумевающее выражение лица.
Так надо, мама. Смотри вперёд.
– Папа? – прозвучал раздражённый голос чернявого. – Я же тебе в смс всё ответил.
– Я интонацию не понял. Решил уточнить, – жёстко произнёс Дима, что у меня по спине аж пробежал холодок. Никогда не слышала в полной мере его воспитательный тон, даже его: «Ай-яй-яй, Лиза, как нехорошо!» вызывали, скорее, желание смеяться, чем подчиняться. Ещё в самом начале появления отчима в нашей семье, он категорически запретил мне обращаться к нему «дядя Дима», только «Дима». Хоть дяденьке-то уже сорок пять лет стукнуло в прошлом году. А его слова: «Давай так, мелочь, ты мне поможешь завоевать твою маму, а я помогу тебе завоевать весь мир!» – я запомню на всю жизнь. Конечно, я согласилась. Лишняя помощь мне никогда не помешает. Вот только Диме знать о том, что он покорил маму с первого взгляда, лучше не стоит. Пусть добивается её и дальше, а мы с мамой так и будем продолжать скромненько за этим наблюдать. Хитрожопая семейка.
– Отец… – надорванно процедил сын отчима.
– Так и будешь нас держать на пороге или всё-таки соблаговолишь не позорить меня?
О-ёй, беги,
