гном, – никакая нечисть сюда не сунется.
– Из камня слободу сложили?
Барамуд кивнул и затянулся.
– Трудно поверить, что здесь когда-то стояли каменные дома гномов, – с сомнением в голосе произнес я, – да еще святилище вашего племени.
Пыхтя трубкой, Барамуд повернулся ко мне боком и снова кивнул. Его взгляд уставился на что-то невидимое: возможно, устремился в прошлое, в воспоминания; хотя вряд ли – не мог Барамуд помнить эту слободу. Проклятие легло на эльфийские леса полтора столетия назад; тогда же, должно быть, разрушили и гномий торговый пост. Кабы Барамуд видел его своими глазами, то предо мной стоял бы не крепкий, как скала, гном, пусть и наполовину седой, а уже довольно старый, дряхлеющий. С виду Барамуд только приближался к своей сотне лет.
– Сохранилось что-то от слободы? Какие-нибудь развалины?
– Нет.
– Но как?..
– Пусть это останется моим секретом.
Обернувшись, гном оценивающе осматривал меня. Я начал испытывать раздражение, меня обычно злили многозначительные намеки и недосказанности, тем более когда устал и не выспался. Катись к чертям, гном, со своими секретами.
А порох-то отсырел. Я принялся перезаряжать пистоли, более не смотря на Барамуда, словно тот исчез. Но мое нарочитое равнодушие не вызвало ответной холодности. Удивительно: гномы-то обидчивы.
– Хочешь, поведаю тебе о другом, человече?
Я искоса глянул на Барамуда. «Человече»? Чего он по-старомодному взялся говорить?
– Ну, – буркнул я, продолжая работать шомполом.
Гном вытащил трубку изо рта.
– Хочу видеть твои глаза, Гард, – сказал он.
Кровь и песок! Гном слишком уж назойлив.
– Ну, – откровенно невежливо бросил я, поднимая взор.
Сейчас Барамуд либо отвалит, либо займется выяснением отношений. Однако ни взгляд, ни лицо гнома не выражали раздражения или злости. Гном вообще как-то уж слишком спокойно смотрел на меня.
– Этот поход – нелегкое испытание, – заговорил он, – и, если случится так, что станет совсем невмоготу, позови меня или Крика. Мы сможем прийти на помощь.
Гном замолчал.
– И?..
– Это всё.
– Всё?.. Вы и так рядом. Чего вас звать?
Гном пожал плечами, пустил несколько дымных колечек и молча удалился к тихо почивающему эльфу. Странный какой-то разговор приключился. Я размышлял над ним, доканчивая перезаряжать пистоли, а лагерь тем временем отходил ото сна. Первым поднялся Морок.
Вождь орков хмуро оглядывал стоянку, когда к нему приковылял Барамуд. Теперь гном присел на уши Манроку; о чем они говорили – не знаю, не вслушивался. После короткой беседы с гномом Морок зычным голосом объявил подъем. Помятые после бессонной ночи люди и орки наскоро перекусили и закопошились, собираясь в дальнейший путь. Эльф и гном уже ждали: им вести отряд к Гнилому водопаду. Барамуд вновь задымил
