хотя из-за чуть прикрытых век казалось, что, скорее уж, внутрь себя.
– На колени и отвечай, вредоносная тварь! – оглушительно рявкнул рыжий и угрожающе шагнул к хозяйке дома, но замер, едва только второй пришелец мимолетом недовольно посмотрел на него.
– Прости, деспот! – пробормотал он, почтительно склоняясь.
– С какой стати мне держать ответ и падать на колени перед нечистью, какими бы титулами она себя ни одаривала? – наконец отозвалась женщина, и в ее голосе было достаточно ледяного пренебрежения, чтобы утопить в нем всю округу.
– Да как смеешь, ведьма проклятая! – рыжий едва не подавился собственным шипением, но еле заметное движение руки того, кого он назвал архонтом, снова заставило его замолкнуть.
– Ведьма, наши законы, которым уже тысячи лет, однозначно повелевают мне и каждому честному подданному Закатного государства умерщвлять любую из вас, где, когда и в каком бы обличии мы вас ни встретили. И я, безусловно, так и поступлю, ибо каждая из вас оскорбляет мироздание самим фактом своего отвратительного существования. И ты в моих глазах заслуживаешь смерти даже более кого бы то ни было, так как от твоих подлых чар я пострадал лично.
Мужчина говорил медленно и вроде спокойно, но при этом каждое его слово ощущалось тяжелым камнем, который он прицельно и без грамма жалости бросал в колдунью. Однако та держалась по-прежнему невозмутимо.
– Странно слышать об ущербе и страдании от существ, с начала времен причиняющих лишь вред и боль любому человеку, кто имеет несчастье с вами столкнуться или у кого окажется необходимое вам! Вы всегда приходите и берете что вздумается, убиваете без жалости и раздумий, крадете самое дорогое и остаетесь глухи к слезам и мучениям тех, кого ограбили.
– Мы не грабим, а лишь берем то, что должен ваш мир нашему. Это хрупкое равновесие необходимо всем. Хотя никто из вас, людишек, не способен охватить это вашими жалкими ограниченными мозгами.
– Подлая ложь! Как и все то, что изливается из ваших ртов, нечестивые порождения сумерек! Вы и только вы нуждаетесь в том, что крадете из нашего мира! Иначе все вы просто выродитесь и передохнете!
– Закрой рот, тварь! – Раздражение деспота было как ослепительная вспышка, мгновенная и ужасающая и при этом выдающая, что, может, слова ведьмы и не слишком далеки от истины. Но, как с любой вспышкой, след ее исчез так же быстро, как и проявился. – Мне совершенно наплевать, чем ты оправдываешь свои преступления, как и на то, что кто-то из вас оплакивает отобранное, никогда им на самом деле и не принадлежавшее. Ты умрешь – это факт. Но я могу даровать тебе легкую смерть или нет. Я знаю, что ты скажешь мне, где скрывается голем, в которого ты все эти годы перетягивала душу из нашего мира. Но только от тебя зависит, скажешь ты это сейчас и отправишься в бездну тьмы, где тебе и место, или же мы пойдем долгим и хлопотным путем пыток и убийств.
– Больше не голем, нечисть, нет! – опровергла колдунья, впрочем, без особых эмоций. –
