в обыденный жизненный наст. Однако, куда свернёшь теперь с того пути, который
она задала? Никогда раньше Роман не задумывался над тем, что ведь, по сути-то, приход всякого
большого чувства – это и есть прилив Судьбы: первый, последний или очередной – уж как кому
повезёт.
79
Постояв немного в раздумьях, он возвращается в подъезд, чтобы запомнить номер квартиры. А
потом на остановке, где они с Голубикой два с половиной часа назад очутились с какой-то нелепой
трубкой, замедляется снова. А ведь тут как будто есть ещё одно фантастическое совпадение.
Когда-то, расставшись с Ирэн на остановке, они на остановке и встретились. Только одна
остановка была в Пылёвке, другая – в Чите. Конечно, по сути-то это совпадение совершенно
натянуто, однако в горячем воображении Романа действительность уже гнётся, плавится,
изменяется: жаркий летний пылёвский день перетекает в серый зимний вечер, автобус
трансформируется в троллейбус, село – в город. Просто между той и этой остановками
выстрижено время, как случалось иногда с плёнкой напившегося в кинобудке дяди Володи
Макарова. И Романа потрясает новое осознание чуда! Это же невероятно: вот так сходу, в два с
половиной часа жениться на той, с которой однажды без всякой надежды простился навсегда!
Может быть, это один из снов, в который заглянула его синеглазая принцесса Голубика? Задремал
в троллейбусе, ещё не доехав до остановки, вот и пронеслась в голове эта нереальная фантазия,
эта странная двухчасовая петля, как нить, случайно выдернутая из свитера… А теперь, когда
троллейбуса нет, пора бы и проснуться. Но дальше-то просыпаться некуда: это уже и есть
реальность! Случившееся событие столь велико и невероятно, что даже страшно – а вдруг теперь
по всем законам суконной обыденности произойдёт нечто такое, что всё сломает и уничтожит? Ну,
например, какие-нибудь бандиты вывернутся сейчас из-за угла (человек десять, не меньше) и
уделают его как грушу, или сосулька с крыши упадёт, или метеорит с неба, или уже завтра Ирэн
встретит кого-нибудь другого… Чем ценней становится жизнь, тем больше страхов за неё. А у него
ведь даже не счастье, а нечто такое, чему и названия-то нет.
Странно, что нарастание сегодняшней синей волны началось вот с этого заплёванного
притоптанного пятачка остановки… Словно воссоздавая уже минувший исторический момент,
Роман делает несколько шагов в ту сторону, куда они потом отправились с Голубикой. Почему-то
сейчас все события вспоминаются отдельными фрагментами, и в точности уже нельзя вспомнить
ни одной законченной фразы. Да это и не важно. Главное, что теперь у него будет жена. Встречу
более исключительную, чем эта, и вообразить нельзя. «Мою жену зовут Голубика», – говорит себе
