культуры в СССР, творческая интеллигенция во главе с передовыми отрядами режиссеров, актеров и поэтов-писателей стала изъясняться меж «мальчиков и девочек» матом столь грязным, что случайно услышавшая такой разговор кучка шпаны из подворотни смотрела им вслед с презрением. Шпана знала, что она – хам, и тем противопоставляла себя интеллигентам. А теперь интеллигент по-прежнему морду бить и прохожих грабить не может, а матом узурпирует не принадлежащее ему языковое пространство, выделываясь невесть с чего под приблатненного – так раболепный фраер, заискивающий на зоне, сдуру примеряет не свою социальную роль.
Хамство – это агрессивная демонстрация недоброжелательности.
Еще – это отсутствие приличий. Хамство – это реклама менструальных прокладок и презервативов по телевизору, когда семья в сборе ужинает за столом. Ну, здесь уже мы вместе с планетой всей.
Хамство означает: я унижен в своей стране, я не могу это изменить, я от этого страдаю, ну так и ты пострадай, сука, не велик барин.
Милиционер, чиновник, работодатель – будут хамить, и человек глотает, ибо не проглотит – сделает себе много проблем. А они себя при этом – большими людьми чувствуют!
Серьезный бандит будет хамить – а что, ты жизнь отдашь за отстаивание своего достоинства?..
Советских таможенников специально учили хамить людям, провоцировать их, вгонять в стресс, особенно наших эмигрантов – чтоб знали, суки! И сегодня хам-таможенник вымогает взятки сплошь и рядом – для спора с ним необходимо твердо знать последние закрытые инструкции, а где тебе их взять.
Хамство есть порождение дискомфортной для людей социальной системы общежития, где им, людям, нервно, несправедливо, обидно, нестабильно.
…………………………………………
(Заметки на полях.) Специфический и яркий пример московского именно хамства – история о том, как Генрих Боровик взял под ручку Папу Римского – а сфотографироваться в Ватикане на память. После смерти Павла Иоанна XXIII Боровик увлеченно и с юмором рассказал об этом по телевизору – как еще советская делегация была принята, и долго говорили, и перед объективом Папа мягко заметил: «Хенрик, мне целовали руку, пожимали руку, но чтобы брать меня под руку – такого еще не было». Если бы хоть потом, в телевизоре, Боровик сказал, как ему сейчас стыдно своего, мягко говоря, неуместного поведения, если б хоть задним числом почувствовал, какое плебейство прет из его манер! Ему, коммунисту и атеисту, было мало аудиенции и уважения – фамильярность была для него естественным продолжением! Вот таким плебеям нужен царь грозный, чтоб – матюгом и в морду, батогом и по хребту, чтоб знал смерд свое место. Ибо приличного обращения хам не понимает.
Что нам Америка?
Много что нам Америка. О чем ни заговори – этот Карфаген довлеет над нашим сознанием и положением. Идеология залегания под Америку – предательство, вражды к Америке – скорее бессилие, нежели глупость. Насаждение зоологического антиамериканизма – способ
