меня скверну изрыгать из своих проклятых уст! Выходи и понеси суд людской и Божий! И пусть выйдет та, другая ведьма! Мы знаем, что у тебя за гостья. Она тоже дочь дьявола и должна понести наказание! – Дверь снова содрогнулась от мощных ударов.
– Ни за что! Будь ты проклят, старый маразматик! Настроил всю деревню против меня из-за ссоры с моим покойным отцом. Я никогда не шла против Бога, в отличие от тебя, вор! – Катарина выкрикивала, вкладывая в каждое слово силу мощностью камня.
– Тогда умри, мерзавка! Умри со своим отродьем! Смерть ей! Смерть ведьме! – Крик безумного старика перерос в противный визг фальцета.
В тот же миг дверь и окно на кухне содрогнулись от множества мощных ударов. Было очевидно, что нападающие вооружены не только факелами. Дробные залпы камней сотрясали стены, обдирали краску и вырывали щепы кусками. Женщины в страхе опрокинули тяжелый обеденный стол на бок столешницей в сторону окна и спрятались за него, как за спасательный щит. Из своей спаленки, путаясь в белой ночнушке, пришла напуганная обрушившимися на дом ударами Анна, плача со сна и испуганно прижалась к матери. Теперь трое напуганных и сжавшихся людей притаились за столешницей и, стоявшая на полу рядом лампадка освещала бледные перекошенные страхом лица.
Элен неосознанно вцепилась дрожащими пальцами в край юбки Катарины, от каждого мощного удара извне адреналин толчками выплескивался в кровь, сердце бешено стучало, и неприятный комок страха застревал в горле, блокируя нормальный доступ кислорода в организм, вследствие чего, у нее началась нервная икота.
Окно стало поддаваться под ударами озверелой толпы и вслед за разбитой слюдой ставни затрещали и покрылись пробоинами, которые увеличивались с неимоверной скоростью. Кот, не боясь быть покалеченным шальным камнем, подбежал к окну, пригнулся и угрожающе завыл.
– Люди! Опомнитесь! Что вы делаете?! Остановитесь! Умоляю вас, Богом Всевышним, опомнитесь! – Катарина сорвала голос, крича в прорываемое с улицы окно, но ее возглас угасал в общем шуме хаоса.
Наконец настал тот миг, когда ставни были выломаны полностью, и вместо аккуратного окна в стене зияла огромная дыра, в которую устремились многочисленные руки и показались первые головы, желающих поскорее проникнуть внутрь жилища для скорейшей расправы.
Катарина встала, спрятала дочь за спину и приготовилась защищать ее от нападающих теперь уже менее всего напоминающих людей, монстров своим телом. Лицо женщины было внешне спокойно, но глаза были влажны от проступающих слез и горели в отблеске лампады устрашающе. Мистер Мурлыка еще громче зашипел и завыл и, выгнувшись всем телом, взлетел в воздух и вцепился клыками в первую попавшуюся руку.
– А! Снимите его с меня! Это чертов кот! Это ее кот! Кот ведьмы! Снимите его с меня! Он же мне руку отгрызет! Снимите. А! – Кто-то в панике отбежал и метался, безуспешно тряся рукой, на которой мертвой хваткой вгрызался в мясо бесстрашный заступник Катарины.
– Чего
