ее и Беттину настолько, что когда племянница рейхсмаршала вернулась из Таиланда, они тут же отдались в руки газетчиков, с тем чтобы дать выход тому неуемному возбуждению, что клокотало внутри. И обе дамы, которые тщательно скрывали свое происхождение, вдруг заявили о себе на весь штат, а я невольно оказалась катализатором, из-за которого они, наконец, решили обнажиться перед всеми, кого знали и не знали (позже Шанти признается, что инициатором «раскрытия» выступила Беттина). Они заговорили. Беттина оказалась фрондершей.
«Посмотрите, что немцы сделали с евреями, – заявила она. – Посмотрите, что происходит сейчас в Израиле». И маленькая добивочка, от которой я застонала в голос, чем снова вызвала удивление у Бравермана, тут же отобразившееся на его лице.
Это уже, что называется, от автора, Тома Шарпа: «По мнению Баннварт и Геринг, нацистская Германия – не единственное зло в современной истории. Например, Соединенные Штаты уничтожили много индейских культур и поработили чернокожих».
Находясь в компании приличных американцев, и это знают все, не стоит задевать национальную гордость темой порабощения индейцев и чернокожих. Но две подруги-немки отличились. Так резко выйти из сумрака, как сделали они, еще суметь надо. Это я к тому, что не сомневалась, как американцы отреагируют на статью. Что называется, к бабке не ходи. Впрочем, Беттина кое-что предусмотрела. Заявив себя на первой полосе, Геринг пожелала сохранить тайну новой фамилии.
И еще одну тайну.
«Ее старший брат тоже живет здесь, но Геринг заявила, что он хотел бы избежать публичности. “Он занятный, – сказала она. – Он одобряет то, что я делаю, но не хочет быть в это вовлеченным”».
Отчего-то этот загадочный брат Беттины заинтересовал меня с самого начала. Эдакая мистическая фигура, выглядывающая из-за плеча младшей сестры, человек-призрак, не названный никак, даже по имени, который странным образом оказался в тех же местах, что и его сестра.
Довольно подробная история Беттины – обнажаться, так по полной! – заканчивалась репризой, которая мне очень не понравилась.
«С помощью психотерапии, называемой семейными расстановками, она сказала, что ей удалось почувствовать боль, которую нацисты причинили России».
Хватаюсь за голову и ношусь по веранде гостиницы с воплями… Когда в очередном не пойми-каком-по-счету письме я писала о русском народе, пострадавшем от Второй мировой, я не это хотела сказать! Я не хотела, чтобы Беттина сразу стянула всё на себя! Я не израильский режиссер – я не хочу будить в ней Иисуса Христа и призывать страдать за всех и за всех молиться.
Поспать не удалось. За поздним завтраком в отеле Chimayo de Santa Fe, где нам первым делом принесли по стакану воды со льдом – обычное дело в жарких штатах, – солнце сквозь отмытые оконные стекла жарило немилосердно. Мы с Сергеем обсуждали грядущую встречу с оператором Стюартом. Учитывая, что бюджет фильма вообще не предполагал никаких излишеств, оператора с оборудованием я была вынуждена искать среди местных жителей. Разумеется, никто из коллег не мог мне посоветовать
