касаются моей скулы и скользят вдоль до подбородка. Лёгкое прикосновение большого пальца к губам, и он убирает руку. Меня соблазняют? Я – ведьма, меня этим не проймешь. А еда, безусловно, потрясающая.
– А мне? – тут же потребовал Федя.
– Все садимся за стол! – воодушевлённо приглашает маг. С удовольствием передвигаюсь со стулом к столу, я прилипла похоже к нему задницей навечно.
– Прости, забыл… – опомнился Денис, и стул, к моей радости, отпал от меня, вызвав внутри меня радостное облегчение. Мне заботливо помогают сесть за стол, его руки скользят по моему стану, нагло и бессовестно. Не могу сопротивляться, его магия гасит любое проявление агрессии в его сторону. Маговская маньячина!
Судя по звукам и удивлённому вскрику Феди, стол маг накрыл с помощью магии.
Апофеозом нашей совместной трапезы стало кормление меня с вилочки светлым магом. Позор на мою ведьмовскую голову! Я после того, как выпровожу мерзавца в портал, самолично посыплю себе голову пеплом и измажусь дёгтем в назидание на будущее больше никогда так не делать.
А потом он вымыл посуду с помощью посудомоечной машины, я плакала. Я рыдала молча и без слёз.
– Федор, оставь меня со своей хозяйкой, будь истинным выхухолем, у нас будет приватный разговор, – приторно-вежливо попросил он убраться моего фамильяра с кухни. Чувствую, как ко мне подкрадывается песец… Белый и красивый. Пушистый такой, песец, северный.
– А потом ты покинешь нашу скромную обитель? – не остался в долгу Федюня.
– Нет, – ответил маг. – Я буду жить с вами двумя, до полнолуния. А потом Настя откроет мне портал в другой мир, и мы расстанемся.
– И печать свою снимешь, – заканчивает за него выхухоль и наступает почти звенящая тишина. Федюня телепортировался в свою комнату.
Слышу, как инквизитор подходит ко мне, вижу нечто размытое и непонятное.
– Я хочу посмотреть твои глаза, прежде чем ты начнёшь своё повествование о своей нелегкой доле чёрной ведьмы, – иронично произносит он, и не дождавшись ответа ставит меня с помощью магии на ноги. Берёт за подбородок и поднимает лицо. Он явно выше меня. Без комментариев оставляю сие действие.
Чувствую, как его взгляд изучающе блуждает по моему лицу. Поёживаюсь, что-то не нравится мне его пристальное внимание к моей скромной персоне.
– Ты не принесла жертву, чтобы восстановить зрение? Ты не знала, что подношение в виде убийства невинной жертвы возвращает утраченное? – он не потерпит вранья, его голос уверенный, жёсткий, властный. Он хозяин, он палач, он охотник, он инквизитор. И это допрос.
– Я как-то не готова убивать птичек, кошечек, собачек, и так далее по списку, – вяло шучу я. Песец трётся о мои ноги мягкой тёплой шёрсткой. Вот его, может быть, и пустила бы на чучело.
– Добрая чёрная ведьма, – неприкрытый сарказм в его словах и нескрываемое презрение. – Рассказывай всё с самого начала. Солжёшь – пеняй на себя. Ложь я почувствую, а моя
