style="font-size:15px;"> Я полагаю, что всё это ясно, как день. Я прошу определить место жительства моей любимой дочери, прямой наследницы одной из знатнейших русских фамилий, всесторонне одарённого и развитого ребёнка, со мной, её отцом, кандидатом наук, автором многочисленных монографий и статей, имеющим тридцатипятилетний стаж безупречной работы…”
Неожиданно ожил телефон. Он издал хриплую трель, от которой Катя подскочила на месте, а Танюша отпрянула в угол кровати, сверкнув оттуда взглядом затравленного зверёныша. Катя попыталась ободряюще улыбнуться, но губы не слушались, и усмешка вышла кривой.
–
Екатерина Алексеевна?
–
Да, это я.
Ей стоило огромных усилий расцепить зубы, поэтому речь получалась невнятной и замедленной, как будто она только проснулась.
–
Капитан полиции Кравцов Сергей Николаевич. Нам поступило заявление от вашего супруга…
–
Бывшего супруга.
Зачем она это ляпнула? Вышло резко, к тому же язык во рту едва двигался. Точно решит, что она пьяная.
–
Да, простите, бывшего супруга. Говорит, вы насильно удерживаете у себя несовершеннолетнюю дочь Татьяну, и ваш супруг опасается за её здоровье и развитие.
–
А я опасаюсь за свою жизнь!
И снова слова вырвались у Кати помимо воли. Она попыталась немного смягчить выпад:
–
Понимаете, много лет я живу в страхе за себя и за…
–
Екатерина Алексеевна, я хотел бы побеседовать с вами обоими вместе. У вас получится прийти в опорный пункт?
Стоять рядом с Драконом, физически ощущая его ярость и ненависть? Стучать зубами от страха, украдкой вытирая потные ладони о жакетик, и думать о том, как бы половчее сбежать и не встретиться с ним на пустынной улице? Да ни за что!
–
У меня дома маленький ребёнок. Один.
–
Тогда мне придётся прийти к вам домой.
–
Пожалуйста. Но Дра… мой бывший супруг порог моего дома не перешагнёт.
Опять ультиматум! Вся в маму – резкая, угловатая, жёсткая, как мужчина. Сколько она видела женщин, которые умеют ослепительно улыбнуться или красиво пустить слезу, когда в этом есть нужда, но так и не научилась этому искусству. В тот единственный раз, когда Катя разревелась в суде, решение уже вынесли, и она только развлекла людей в битком набитом коридоре, шмыгая распухшим носом и вытирая рукавом красные глаза. Какое уж тут обаяние!
–
Разумеется, это ваше право. Побеседуем на лестничной площадке, – легко согласился участковый. – Спасибо за понимание. Ждите нас минут через сорок.
Трубка ощетинилась гудками. Катя продолжала сжимать её в руке. Таня, закрывшись одеялом до подбородка, смотрела взрослыми полными слёз
