там сидела. Все было настолько удобно и комфортно, что казалось – это рабочее место сделано специально для нее, для Элки.
Хе, миленько! Похоже, хозяин этого стола – личность крайне неординарная!
– Привет. Тебе идет.
Мягкий баритон, раздавшийся от входной двери, вернул Ёлку на землю. Она подняла глаза от столешницы и уставилась на человека, вошедшего в библиотеку. Совсем затейливые галлюцинации начались. Затяжной бред у нее что ли?
– Здрасьте! – кивнула, но встать даже не попыталась. А к чему, собственно, перед галлюцинацией прыгать? Вряд ли кто оценит.
А что должна была подумать бедная девочка, психика которой и так сегодня подверглась почти космическим перегрузкам? Сначала дворецкий, потом вот министр Российской Федерации нагрянул. Как же его фамилия? Хорошевский что ли? Эк ее плющит-то…
Человек, только что сказавший Ёлке «Привет», пришел сюда из телевизора. Потому что он там живет – по крайней мере, для большинства населения нашей страны. Он живет там вместе с остальными мифическими персонажами – с президентом, с Дедом Морозом, с Верховной Радой Украины.
Прошу любить и жаловать – аж целый министр Александр Ефремович Хорошевский, его еще у нас в стране «серым кардиналом» называют. Или, как говорят в криминальных передачах, «человек, на него похожий».
– Здравствуйте, дяденька.
– Здравствуй, здравствуй… – «Человек, похожий на…» улыбнулся и настойчиво попросил: – Ты не могла бы из-за моего стола выбраться? Во-первых, там бумаги государственной важности, а во-вторых, ты против солнца сидишь и я тебя практически не вижу. А посмотреть на тебя очень хочется. Давай на диваны переберемся?
На диваны так на диваны. Как скажете. Надо будет – на матрацы заляжем. Ёлка оттолкнулась от стола, кресло плавно откатилось. Посидим. Поокаем…
– Как же ты на маму похожа! – Мужчина с подозрительной внешностью присел напротив Ёлки и совершенно неприлично уставился на нее.
Даже если это галлюцинация министра, то спорить с ней можно, как с любой другой галлюцинацией:
– Я на свою маму похожа.
– Да, очень похожа. Честно говоря, я словно на тридцать лет назад вернулся. Я уже и забыл, какая она была красивая. Так получилось, что у меня даже фотографий ее никаких не осталось. Готов поспорить, у нее моих тоже не было.
Элка пожала плечами. Насколько она помнила, фотографий министров и мировых политиков у них с мамой в семейном альбоме не валялось. Ни с официальных мероприятий, ни в теплой домашней обстановке – никаких. Как-то особой необходимости не было.
Повисла неприятная пауза. Судя по задумчивому лицу хозяина библиотеки, он ударился в воспоминания. А Ёлка просто подзависла – честно говоря, она понятия не имела, как себя обычно люди ведут, когда министры задумываются. Так что она просто затихла, как мышка, и принялась украдкой рассматривать
