и незнакомая мне женщина. Или старушка? Ей было не меньше семидесяти, хотя и выглядела она не так уж и старо.
– Вы, знахарка? – Спросила я, остановившись на ней взглядом.
Женщина кивнула, и подошла ко мне.
– Вы находились в междумирье, не так ли, милая?
Я задумалась. Изначально это был лишь сон, но потом? Могла ли я увидеть ее… Или себя? Во сне? Нет, наверное, это и правда было междумирье. Или же, пространство, как называла его я. А значит я перешла в него неосознанно. Или же оно затянуло меня. Я передернула плечами, от этой мысли мне стало неуютно. Неужели теперь мне стоит бояться оказаться в ином пласте нашего мира без моего ведома?
– Да, я думаю, что да. – Ответила я немного неуверенно. Все же мне бы хотелось, чтобы это было лишь сном.
Женщина кивнула каким-то своим мыслям.
– Мальчики, не могли бы вы оставить нас? – Обратилась она к моим спутникам. Те, кивнув в согласии, друг за другом покинули комнату.
Вначале женщина помогла мне сесть, затем, взглянув на мою спину начала снимать тканевые накладки.
– Я каждую ночь мазала тебе спину Живицей. У меня ее не много конечно, но твои спутники расплатились, так что, я не жалела, уж будь уверена. Молодой человек по имени Дарио ведь дал тебе пучок живицы, когда ты очнулась в прошлый раз? – Улыбнулась она, заканчивая со спиной и поворачивая меня лицом к себе. Я кивнула, одновременно и отвечая на вопрос знахарки и принимая информацию к сведению, радуясь, что у знахарки оказалась эта редкая трава.
Живица была достаточно дорогой, но действенной. При приеме внутрь она оказывала сильное обезболивающее и снотворное действие. При этом попадая внутрь она продолжала действовать, будто леча изнутри. Но, саму траву внутрь употребляли крайне редко, чаще из живицы делали несильные отвары, которые и пили несколько раз в день. Или же из живицы изготавливали мазь, которую необходимо наносить на пораженные участки, пока рана не закроется. Мазь обеззараживала, не давая ранам загноиться и помогала заживлению. Но, за время работы в знахарской лавке, на моей памяти все же не было пациентов и покупателей, употребляющих живицу внутрь, да еще и в том количестве, в котором предоставил мне Дарио.
Знахарка покидала в стоящий на полу таз все куски ткани, которые были приложены к моей спине, после чего осмотрела ожог на руке.
– Со спиной все не так страшно, затянулись твои раны, шрамы правда останутся, но не страшные, не бойся, останешься красавицей. – Она похлопала меня по плечу, но мне почему-то было не до шуток. Спина еще болела, хотя я и чувствовала, что двигаться мне было гораздо легче. – А вот с рукой похуже обстоят дела. Возьмите с собой мазь, еще недельку помажь сама, а там все и пройдет. Нечего тебе больше здесь лежать.
Она поднялась на ноги, и повернулась ко мне. На лице у женщины больше не было улыбки, темные, практически черные глаза были серьезны, и напоминала она мне сейчас старого черного ворона.
– Вот что я тебе
