и бурдюк с водой он оставил под кипарисом как залог своего возвращения. Или их спасения, если все-таки они останутся одни.
– А я знала про вас.
Милашке, несмотря на усталость, хотелось посплетничать.
Девушки сидели, благодарно привалившись к стволам деревьев, под которыми был пятачок сухой твердой земли.
Кора рассказывала подруге о случившихся после дня рождения Пройдохи событиях, которые прошли мимо нее.
– Я все про вас знала, – с нажимом повторила Милашка.
– Он надеется, что, раз моей матери единственной удалось уйти, я принесу ему удачу.
– Вроде заячьей лапки, – хмыкнула Милашка.
– А твоя-то мать как же? – спросила Кора.
Милашка попала на плантацию в пятилетнем возрасте. Только тут она узнала, что такое одежда, потому что предыдущий хозяин, продавший ее Рэндаллам в придачу к матери, полагал, что негритятам должно разгуливать нагишом. Мать Милашки, Джиа, родилась в Африке и с удовольствием рассказывала дочери и ее подружкам про свое детство в деревне у реки и про обитавших в джунглях зверей. Работа на сборе хлопка превратила ее в согнутую пополам калеку, распухшие одеревеневшие суставы не давали шагу ступить без боли. Но терзания не мешали ей нежно любить свою девочку, хотя, стоило Милашке отвернуться, ласковую беззубую улыбку с лица матери словно сдувало ветром.
– А что мать? – переспросила Милашка. – Скажет, что я молодец!
Она легла на землю и повернулась к Коре спиной.
Цезарь вернулся быстрее, чем они ожидали. По его словам, прошли они изрядно, но оказались слишком близко к дороге. Теперь надо было подналечь, чтобы уйти как можно дальше, пока их преследователи разбираются, что к чему. Стоит им пуститься в погоню верхом, они их нагонят в два счета.
– Мы спать-то собираемся? – спросила Кора.
– Сперва уходим от дороги, а там посмотрим.
Цезарь, судя по всему, тоже еле стоял на ногах.
Через некоторое время они сбросили мешки на землю. Привал. Когда Цезарь растолкал Кору, солнце клонилось к закату. Она спала как убитая, несмотря на впивавшиеся в тело корни старого дуба. Милашка уже проснулась. Почти в полной темноте они подошли к вырубке, где находилась маленькая ферма с кукурузным полем за домом. Хозяева все никак не могли угомониться и бегали по участку туда-сюда, доделывая какие-то дневные дела. Беглецы прятались в чаще и ждали, пока в окнах не погаснут огни. Самая короткая дорога до фермы Флетчера лежала прямиком через вырубку, но это было слишком опасно. Лучше было сделать крюк через лес.
Подвели их кабаны. Они шли вдоль борозды, пропаханной вепрем, и тут из зарослей выскочили люди. Четверо белых, поджидавших в засаде добычу, которая должна была повестись на разложенную приманку. Из-за жары на охоту выходили по ночам. А попались не кабаны, а беглые невольники, зверье другого сорта, хотя куда более ценное.
В
