от гаража, тетя Агния?
Я замялась.
– Понимаешь, Денис, я хочу взглянуть… В общем, мы разговаривали с твоей мамой всего за несколько дней до того, как она умерла, и я должна увидеть это место.
Голубые глаза испытующе посмотрели на меня.
– Не знаю, зачем вам это понадобилось, но – дело ваше, – пожал плечами молодой человек. Мне показалось, что он с удовольствием отказал бы мне. – Извините, что не стану вас сопровождать.
Честно говоря, я могла понять несколько прохладный прием со стороны Дениса, но что-то в его поведении меня настораживало. Ощущение неопределенное, и я пока никак не могла его объяснить. Почему-то именно сейчас в памяти всплыл один случай из детства Дэна и Дениса. Дэн, еще совсем маленький, и сын Людмилы играли вместе на детской площадке в парке. Почему я была с двумя детьми? Ах да, Люда попросила меня посидеть с Дениской, а потом пришла его забирать. Мальчики попрощались, но Дэн никак не желал отдавать приятелю его машинку. Машинка была очень красивая, импортная. Славка тогда не работал, я ломалась в аспирантуре и в больнице, у моего сынишки игрушки были попроще. Виктор же хорошо зарабатывал, часто ездил в командировки и имел возможность обеспечить сына самым лучшим. Как сейчас помню тот момент. Дэн сидит в песочнице, на грани истерики, прижимая к груди машинку. Я подхожу и пытаюсь уговорить сына вернуть игрушку, Люде чрезвычайно неудобно, она не знает, как поступить. И тут Дениска говорит:
– Да ладно, оставь себе!
– Нет, – говорю я. – Спасибо тебе, Денис, но машинку нужно вернуть.
– Папа мне еще купит, – пожал плечами мальчик. – Пусть Данилка играет.
Его широко раскрытые бесхитростные глазенки встали перед моим мысленным взором, словно все это произошло только вчера, а не пятнадцать лет назад. От ребенка трудно было ожидать столь щедрого жеста, ведь дети по натуре большие эгоисты, поэтому, наверное, я так хорошо запомнила тот случай, хотя, казалось бы, ничего особенного, что могло бы так врезаться в память, не произошло.
Я ожидала застать в гараже развал, ведь там побывала милиция, однако ничего подобного. Ничто не говорило о том, что здесь копались: чистенько, все вещи на своих местах, машина одиноко стоит посередине, словно покинутый командой корабль. Строго говоря, так оно и есть, ведь «капитан» этого судна больше никогда не сядет за штурвал! Хорошая, добротная модель «Хонды», рыжего цвета. Не новая, но Люда, очевидно, за ней ухаживала. Я открыла дверцу и села в салон. Несмотря на то, что на этом самом сиденье умерла Люда, я не чувствовала могильного холода – совсем наоборот, ощущала себя вполне комфортно. Раз милиция не конфисковала автомобиль и не опечатала гараж, значит, у них не возникло никакого подозрения, что она могла умереть насильственной смертью.
– Что же ты хотела мне сказать, Мамочка? – произнесла я вслух, словно надеясь, что дух Люды, возможно, еще витающий здесь, сможет дать мне ответ.
Проведя в гараже около сорока минут, я решила, что зря все это затеяла.
