смелость? Скорее всего, все вместе.
Баркас оставался в затопленном гроте, а он, выныривал из него, и, прячась за скалой, осматривал окрестность в морской бинокль. Определял без большого труда, какой транспорт должен был выйти из бухты. Загружались тайно ночью, а перед отплытием всегда выстраивались на палубе, слушая наставления старшего фрица. Так было заведено, пунктуальные очень, что их иногда губило. Он хоть и не семи пядей во лбу, но в ту ночь сразу смекнул, что на корабле втрое больше офицеров, чем нужно. А где рядовые моряки? В трюмах? Скорее всего, куда-то доставляют новые подготовленные команды. И он снова ценой жизни совершил невероятное. Обвязав мину канатом, вытянул ее из грота и потащил, словно буксир туда, где, скорее всего, пойдет корабль. Баркас бы точно заметили, а его голову нет. Когда обшаривали море прожекторами, Канат нырял, не переставая тянуть опасный груз, а мог плыть под водой больше минуты. Возможно, благодаря этому и остался жив.
Перед раздавшимся взрывом успел немного отплыть и метров на пять ушел вглубь, но от удара воды ощутил себя скрученным в канат. Долго сочилась из ушей кровь, он не мог двигаться, и при каждом всплытии хватал ртом воздух так, словно вгрызался зубами в твердую атмосферу.
Никто не узнал о его подвиге, не говорил он никому о нем. Зачем? Ребят все равно не вернешь. И чем хвастаться? Что других отправлял на тот свет. Вот ему больше ста лет. И двести проживет, а боль от невосполнимых утрат останется в душе навсегда. И никто ему не объяснит правильно, почему эти брызги прибоя соленые, как слеза. Быть может, и море плачет?
Мои наблюдения
Наблюдали вы когда-нибудь за теми, кто торгует на базаре рыбой? Словно караси в халатах: рот открыт, глаза вытаращены, челюсти двигаются как жабры.
Еще древние заметили, что похожими друг на друга становятся совершенно разные существа, если подолгу вместе.
Вот мой сосед собаковод. Если нахлобучит своему мопсу на голову фуражку – не отличишь. Не раз ментам подсовывал фотокарточку мопса вместо собственной, проходило. Даже повадки стали одними: рычат, гавкают на прохожих, мочатся у дорожного столба. И в магазинах путают мопса с хозяином. Особенно, когда он в темных очках и перчатках. Положит передние лапы на прилавок, издаст рык и тычет мордой в молочные сосиски.
Вы, вероятно, не бывали на животноводческих фермах, мало их стало в последнее время. Мне недавно посчастливилось. Первое, что бросилось в глаза, это удивительная схожесть человека со скотиной. Доярки бегают как коровы, отбрасывая ноги в сторону, и все пышногрудые, хоть самих дои.
А на конеферме? Знакомый мне конюх Гаврила пьет водку ведрами, как тягловая лошадь. Смех его, не всегда отдаленно, напоминает ржанье жеребца. Вот так: ио-га-го-го («г» фрикативное).
В зоопарке, конечно, вы были. Есть там птица секретарь. Хоть сейчас в лондонский офис к Абрамовичу.
