медленно разъедающим лёгкие изнутри. Я переживал тягостную агонию. В голове стоял тот голос с цикличным повтором одних и тех же слов: «вы ничего не сделали». Снова и снова, докуда Аум не сравнялся с землёй.
– ПРОСНИСЬ. – прозвучал чей-то голос, – Рафаэль.
– Кто ты? – спрашиваю я, бездумно протирая глаза, – Где я?
– Если скажу – ты, не поверишь. – отвечает он.
– ДА кто ты?! – гневно кидаю, раздирая ногтями арестаты23 крепко-накрепко прижатые к кистям обеих рук.
– Вот видишь, Рафаэль – иронично подстёгивает он, – уже заговорил по факту. Скоро сможешь рассуждать трезво.
– Зачем я тебе?!
– Задание. Я сказал двадцать семь секунд назад. – выразился он, точно упрекая меня в моих же вопросах, – Всё, что тебе нужно, это достичь цели. Я о большем не прошу.
– Какая ещё цель?! – он не отвечает; – ГОВОРИ!
– Твоя… наша цель, изменить будущее Крайма. Тебе всего-то нужно выйти из этой комнаты и следовать моим указаниям. – сказал он.
Я гневно пытался открыть дверь, но та не поддавалась. Не переставая блекло затихать, голос оставался как бы позади. С минуту, если не больше, я искал подсказки, чтобы выйти из чёртовой камеры заключения – но всё бесполезно. В голове пусто. Голос беспросветно исчезал или притворялся, испытывая меня на прочность.
– Одна, – кратко отметил проявившийся голос в голове.
Разумеется, я не сразу осмыслил подсказку. Если, по правде сказать, то подобная подсказка ни к чему не привела б, но, когда потерявшись в догадках, перед моим носом мирно пролёживался мелкий картридж цвета тёмного асфальта, я понял, что он пытался мне сказать.
– Теперь, – повторяет голос, – проглоти это.
– ЧТО?
– Я жду, Рафаэль. Мы не пройдём дальше, пока ты не докажешь свою преданность цели.
Проглотив картридж, дверь камеры словно по велению открыла проход на новый уровень.
– Теперь можно приступать к инициализации, – говорит голос, – пожалуйста, проходи вперёд.
– Может, скажешь, чем это я так услужил тебе?
– Скоро узнаешь. – кратко отвечает голос.
Дверь впереди была вылита из редчайшего металла – Грамана. Особо мыслящие краймеры знают, как трудно изготовить дверь из него, но ещё труднее обделать всё аккуратно и без скважин. Я был бы впечатлён, если б это не оказался очередной кошмар в моей больной голове.
Голос не утихал, то и дело, предлагая подчиниться.
– У нас немного времени до инцидента, – заявляет голос, – поэтому лучше прибавить ходу.
– Так скажи, где выход!
– Слишком просто. Ты должен найти выход САМ. Иначе ты не расправишь крылья.
– Какие «крылья»? Ты…
– Иди на мой голос. ― он продолжал вести меня по самым злачным
То же, что и наручники
