и чердачные комнаты, на которые вела кованая винтовая лестница. Ступени её пошатывались и скрипели, когда кто-либо поднимался по ним. У чердака не было постоянного состояния, все зависело от того, с каким настроением просыпался Сказочник утром. Иногда все его комнаты сливались в единую мансарду, где стояли витиеватые клетки для птиц с настежь распахнутыми дверцами. Солнечно-желтые и серебряно-голубые канарейки сидели на всех окнах в такие дни, и их гомон был слышен даже на мостике, находящимся в отдалении от дома. Но бывало и так, что на чердаке «штормило», как называла это явление жена Сказочника. Поднявшись по лестнице, стоило только открыть дверь, как входящего обдавало прохладной резкой волной, пенящейся, несущей в себе листья комнатных растений, словно клочки водорослей. И если настроение Сказочника с течением дня только ухудшалось, то вода начинала затапливать и нижние этажи, больше всех страдали от такой непогоды, конечно же, гости, чьи комнаты были расположены непосредственно под эпицентром самого чердачного шторма. От бедствия не спасали даже тарелки и тазики, которые Гречанка подставляла под ручьи воды, сбегающие с потолка – вредные бурные волны тут же возникали и в них, перебегая через край посуды, выплескивались на пол, бежали и раскатывались настолько далеко, насколько только хватало их мокрых сил.
Но гости бывали в этом доме редко, Сказочник и его любимая Гречанка жили вдалеке от всех, их редко навещал кто-либо из немногочисленных друзей. В основном, дом населяли те персонажи, которые выдумывались для новой сказки, притчи, для новых добрых нравоучений талантливого выдумщика.
А нравоучения Сказочник любил, и очень сильно. Высокий, широкоплечий, вечно одетый в свой любимый старый черный свитер крупной вязки, смотрящий на мир крупными горько-шоколадными глазами, он очень любил поучать жизни других. Это было одним из самых странных противоречий, которое никогда не могла понять его жена: всесильные и счастливые поучают борющихся, несчастных или отчаявшихся.
Однажды Берта спросила у Сказочника, счастлив ли он, но его слова поначалу не были достаточно понятны ей:
– Знаешь ли, Берта, счастье – одно из самых непостоянных состояний в нашем Мире. Так как же я могу ответить тебе на подобный вопрос?
– Сказочник, почему ты при каждом своем ответе ты только рассуждаешь? Просто скажи мне сейчас, счислив ли ты, или нет, вот и все?
– Это главное, – пожал он плечами: – Хочу, чтобы ты понимала, как именно я пришел к такому выводу…
– Ты всегда только рассуждаешь, но никогда не озвучиваешь итога своих рассуждений. Разве так уж сильно сложно ответить на вопрос, счастлив ли ты?
Он тогда посмотрел на нее, улыбнувшись едва-едва, и его густые брови-палочки собрались пирамидкой на лбу:
– Хорошо, раз уж ты так просишь. Да, Берта, я очень счастлив.
– А из чего складывается твое счастье?
Сказочник с грустью
