и выбери себе комнату, я тебе чуть позже присоединюсь.
"Не надо присоединяться!", – мрачно подумала я, а вслух же:
– Может, я…
– Может, ты пойдешь уже? – на меня зло посмотрели, и я, поежившись от двух не самых влюбленных взглядов, обращенных на меня, решила не спорить и идти туда, куда сказали. Всегда ведь мечтала в незнакомых домах гулять да комнаты себе подбирать.
И я пошла в сторону предполагаемой гостиной, спиной чувствуя те же взгляды. Конечно, ни гулять, ни выбирать я не собиралась – тупо боюсь потеряться в огромном доме. И… И любопытство – болезнь каждой женщины, поэтому я, каким бы не был мой поступок неправильным, далеко не ушла и осталась стоять за аркой холла. В моем случае любая информация имеет ценность. Примерно как вода в пустыне.
– И как ты таких находишь? – насмешливо спросила женщина, которая мне нравилась, но аккурат до этого момента. – Вкус у тебя окончально испортился, дорогой.
Как удачно я устроилась! И вид на супругов открывался отличный, и акустика меня радовала. Жаль, попкорна нет. Или же запасной двери, из которой можно по-тихому сбежать к себе.
– Да что ты говоришь, Ангелина? – притворно удивился Дмитрий Сергеевич. – Ужас какой. Но оставим лирику: ты приехала сообщить мне лишь то, что по твоему мнению, у меня испортился вкус?!
– Не только, – ничуть не испугалась жена босса.
– Тогда просвяти же меня, – Воскресенский будто бы выплюнул эти слова.
– Я решила, что нам пора наладить наш брак, тем более что… – Ангелина запнулась и возмущенно прошипела, когда он внезапно обхватил ее подбородок рукой, вглядываясь в глаза женщины: – Ты что это делаешь? Отпусти меня!
– Вроде зрачок в норме – травку не курила, перегаром не несет – не пила. Странно… – и босс, словно бы брезговал ее даже трогать, убрал ладони и отошел от нее. – С отцом поссорилась? Любовник бросил?
– Дима, я просто хочу начать все сначала, понимаешь? Я поняла свои ошибки, я исправлюсь…
– Замолчи. Не зли меня еще больше, Громова. Сейчас я вызову такси, и ты уберешься туда, откуда пришла.
И Дмитрий Сергеевич даже открыл дверь, недвусмысленно указывая, что ей следует сделать. Но Ангелина Громова явно не из тех, кто так легко сдается, потому что в ход пошла тяжелая артиллерия в виде слез и жалобного:
– Я соскучилась…
Я уже подумывала убраться подальше, потому что сцену их бурного примирения наблюдать не было никакого желания, но нет. Ничего не произошло. Мужчина разозлился еще больше.
– Вот как, значит, – медленно протянул босс. – Я рад за тебя, но ты как-то опоздала – у меня уже есть женщина.
– Она?! – от визгливого хохота жены Воскресенского у меня чуть ли не заложило в ушах. – Ты слышишь себя, Дима? Ты и это… недоразумение в юбке? Шутка не удалась, дорогой.
Я поправила свою оскорбленную юбку. Нормальная она, и я вроде ничего.
– Что ты,
