style="font-size:15px;"> – Кто?
– Свои.
Гаря. В руках он держал средний супермаркетовский пакет. Я скептически осмотрел его с ног до головы, ожидая в его взгляде реакцию из разряда «Что-то не так?», но вышло по-другому.
– Сейчас нальём! Вот, принёс.
И он вытаскивает торпеду пива из пакета. Я пожимаю плечами.
– Заходи, все спят еще.
– Нам больше достанется, – ехидно заявляет он. Как будто я хотел больше. – На пары не поехал?
– Поехал.
Он окинул меня непонимающим взглядом, потом махнул рукой и пошел на кухню, надев тапки.
– Доставай бокалы! – кричит он подруге на кухне.
Я даже не удивился, что девочка встала, помыла три стакана и поставила на стол.
– Убирать, кто будет? – серьёзно спрашиваю я. Меня задрал этот бардак в моей квартире.
– Убирать в этом пр… – не успела она договорить, как Гаря толкнул её локтем. Они знают, что я ненавижу, когда мою квартиру называют притоном, бадегой и так далее. Сути это, конечно, не меняет, но после подобного заявления непременно последует длительная лекция о том, что вообще-то притон здесь из-за них.
Я был ему благодарен, мне и самому лень было это проговаривать снова. Отрезвление подходило, я ощутил это по обильному поту. Всё моё тело словно выдохнуло алкогольные пары, так, что я чуть не упал на пол от бессилия. Подруга протянула мне бокал, и я принял пол бокала за раз. Культура питья пива, как-никак. Вряд ли это относится к магазинному пиву по скидке (другое Гаря принципиально не покупал), но хоть где-то я хотел оставить культуру за собой. От холодного пива по всему моему телу пробежали мурашки. Это ложь, что опохмел бодрит – он просто возвращает тебя в то же состояние, в котором ты был пару часов назад. То есть, в состояние сильного опьянения. Ехать на пары или разговаривать с нормальными людьми в таком состоянии я себе позволить не мог.
– Шо там движ? – чрезмерно экспрессивно обратился я к компании.
– М? – одновременно переспросили у меня они. Они не понимали мой сленг. Это другой район, и поведение совсем другое. И разговоры тоже.
– Куражимся?
Гаря кивнул, мы чокнулись, и я принял еще половину. Девочка положила голову на стену и начала засыпать.
– Оля! – резко схватив её за плечи, рявкнул я. И засмеялся.
Она выпрямилась, как струна, но через секунду повернула голову ко мне и сощурила свои ведьмовские зеленые глаза. Как бы я хотел в них влюбиться. Но в этих глазах лишь на мгновение появлялась нотка неукротимости и женского колдовства. В следующую же секунду они снова расплылись, так же, как извивающаяся улыбка по её наполовину онемевшему лицу. Куда уж там влюбляться. В коридор выплыли Серый с Настей. Никого не стесняясь, Сережа в одних трениках вошел на кухню и смачно потянулся. Настя в трусиках и в маечке пробежала в ванну под пристальным
