во Франции, таяли в мелких операциях. Некоторые воевали под Изюмом, другие под Харьковом, но всем доставались трудные задачи, такие как борьбы с танками или поддержка быстро движущихся разведывательных подразделений. Тем не менее потенциальное поражение стало победой. Потом началась собственно летняя кампания. Наступление на Сталинград через Оскол и Дон означало, что артиллерия применялась традиционным способом, но на людей и лошадей возлагались непосильные задачи. Эти битвы, иногда превращавшиеся в спешную погоню, доставляли проблем и обозам снабжения, которые по ночам шли следом, потому что им приходилось биться за свою жизнь с русскими формированиями, отставшими за день. Когда они вышли к Дону напротив Калача, сила этого сектора – вкупе с приподнятым западным берегом – а также измотанностью войск, – делала его идеальным местом для зимовки. Но так не должно было быть. Нужно было выйти еще к одной реке.
На схеме:
реки слева направо:
Донец, Бурлук, Двуречная, Оскол, Красная, Донец,
Айдар, Деркуль, Калитва, Быстрая, Дон
Линия боевого пути:
Харьков, Непокрытая, Чугуев, 10.6., Купянск, 2.7., 8.7., Новопсков, 11.7., 13.7., 13.7., Миллерово, 20.7., 21.7., Чирская, 7.8., 25.8., Калач, Сталинград
Одна из первых потерь 10-й батареи в летнюю кампанию – корректировщик лейтенант Пауль Гарри Алексис Петер фон Медем, родившийся 15 июня 1915 г. в Риге. Он был убит 12 июня 1942 г. в 1,3 км от Татьяновки, когда отказался залечь под огнем. Сегодня его останки покоятся в Алексеевке, к северо-востоку от Изюма на Украине
Для этого нам лучше всего послужил случайный Т-34. Мы высылали «призовые команды», которые охотились справа и слева по дороге нашего наступления на захваченных грузовиках. Для поддержания мобильности мы нашли 200-литровую бочку с соляркой. «Керосин», говорили солдаты – потому что слово «керосин» было для нас незнакомо. 200-литровую бочку везли на танке без башни, на котором подвозились боеприпасы. И все же у нас вечно не хватало топлива, потому что не удавалось как следует удовлетворить даже потребности моторизованных частей. Вначале мы двигали гаубицы целиком, потому что так было проще. Но скоро оказалось, что подвеска наших передков на конной тяге была для этого слаба и ломалась. Это создавало величайшие трудности при движении на позиции. Нам приходилось двигать ствол отдельно. Новые пружины было трудно найти, и офицер артиллерийско-технической службы с трудом мог их поставить в полевых условиях. И вот за каждым трактором двигался длинный караван колесных средств. Мы, конечно, не выглядели как организованная боевая часть. Батарея напоминала цыганский табор, потому что нагрузку распределяли по крестьянским телегам, которые тянули небольшие выносливые лошадки. Из массы пленных, текущих нам навстречу, мы вербовали сильных добровольных помощников (хиви), которые, нося вперемешку гражданскую одежду, форму вермахта и свою русскую форму, лишь усиливали впечатление толпы цыган.
