style="font-size:15px;"> – Один барабан перегрелся, но остался синхронизирован. Его немедленно опустили и заменили другим.
– Очень хорошо. Прикажите бухгалтерии рассчитать Росса и передайте его дело гражданским властям. Курсанта Джинса – под арест и доставить ко мне.
– Слушаю, сэр.
– Так держать!
Дэвидсон повернулся к пульту управления и набрал временный номер главного инженера Гейнса.
– Мистер Гейнс, вы говорили, что есть две вещи, которые могут вызвать серьезные проблемы на дороге, но упомянули только обрыв питания роторов.
Гейнс собрал с тарелки остатки салата и только тогда ответил:
– На самом деле второй проблемы не существует – этого просто не может произойти. Но я все же скажу: мы сейчас едем со скоростью сто миль в час. Можете представить, что будет, если полоса под нами неожиданно разорвется?
Мистер Блекинсоп беспокойно заерзал на стуле:
– М-да, наверно, это было бы неприятно. Я хочу сказать, что, сидя в этом уютном кабинете, я как-то совсем забыл, с какой скоростью мы несемся. Ну, так что бы тогда произошло?
– Пусть это вас не тревожит. Лента не может разорваться. Она собрана из перекрывающихся секций и имеет двенадцатикратный запас прочности. Чтобы она порвалась, должны заглохнуть сразу несколько миль роторов и разом отказать все предохранители на оставшейся части дороги.
Но такое однажды случилось на трассе Филадельфия—Джерси-Сити, и мы вряд ли это забудем. Авария произошла на одной из первых скоростных дорог. По ней перевозилось огромное количество пассажиров и грузов – она обслуживала большой индустриальный район. Та полоса была не более чем ленточным транспортером, и при строительстве никто не предполагал, какой вес она будет нести. Катастрофа случилась при максимуме нагрузки, когда лента была переполнена людьми. Полоса позади разрыва на нескольких милях вздыбилась вверх, на скорости восемьдесят миль в час размазывая пассажиров о крышу. Секция перед разрывом щелкнула, словно кнут, расшвыряв людей на соседние полосы, и сбросила их вниз на вращающиеся барабаны или ударила о крышу.
Погибших было больше трех тысяч, и по всей стране вспыхнуло движение за запрещение дорог. По приказу президента их даже остановили на неделю, но потом пустили опять. Им не было альтернативы.
– Но почему?
– Страна стала экономически зависимой от дорог. К тому времени они превратились в основное средство сообщения в промышленных районах – в единственное, которое имело какое-то экономическое значение. Фабрики встали, продовольствие не подвозилось, людям угрожал голод – президент был просто вынужден пустить дороги опять. Другого выхода не было, социальная модель вылилась в определенную форму, которую стало уже невозможно изменить в одночасье. Крупное индустриальное общество должно иметь и соответствующий транспорт, не только для людей, но и для торговли.
Мистер Блекинсоп зачем-то скомкал салфетку и неуверенно произнес:
– Мистер Гейнс, я не собираюсь умалять изобретательность и достижения вашего великого народа, но вспомните поговорку: нельзя укладывать
